Мое воспаленное воображение тут же подкинуло ужасающую картину, как во время детской благотворительности из платья Эмми Браун, секретаря главы «Шульц Индастрис» , выпадают две наклейки или, что еще хуже, странный продолговатый предмет. Вряд ли в этот момент кто-то подумает про нижнее белье.
- Хорошо, давайте без них… - вынуждена была прошипеть я сквозь стиснутые зубы. - По крайней мере, там нет ни единого знакомого мне человека…
«И вскоре я все-таки уволюсь с этой чертовой работы!» - добавила про себя.
На выбор мне было предоставлено около десяти вариантов всевозможных туфель. И, что естественно, подошли по размеру самые неудобные, на невероятно тонкой и необъяснимо высокой шпильке. Будто дизайнер всячески пытался показать свою ненависть к женскому полу, что вышло у него на все сто процентов великолепно.
- Если к концу дня я не сломаю себе нос – отправлю ему цветы! - выйдя из здания на промозглую улицу, я проигнорировала пошлые выкрики случайных знакомых мне вслед и быстро юркнула в машину Стэфана. Водитель улыбнулся, увидев меня, и приветливо кивнул.
- Вы выглядите прекрасно, Эмми, - коротко сказал тот спустя какое-то время. - Необычный выбор наряда: такое строго спереди и обольстительное сзади.
- Надеюсь, не как у дешевой эскортницы, - с плохо скрываемым раздражением прошептала я себе под нос. Меня все больше пугала мысль показаться перед толпой уважаемых людей в одном лишь клочке красного шелка.
- О, нет… - мечтательно вдохнул тот. - Вы выглядите так, словно собрались разбить не одно сердце…
«Ему платят за сладкие, услужливые комплименты», - сделала логичный вывод для себя я, отворачиваясь к окну. В моей внешности не было ничего примечательного. Именно это внушали мне в детском доме, куда я попала в возрасте десяти лет отроду. Именно это я думала сама.
Более того, годы до этого мама отчаянно повторяла мне ежедневно: «Ты украла мою красоту! Из-за тебя Джека посадили в тюрьму!» Однажды она попыталась изрешетить мое лицо кухонными ножницами, но я успела спрыгнуть с балкона второго этажа, попутно сломав парочку ребер, и позвать на помощь соседей. Сотрясение, мама оправилась в психиатрическую клинику, а я - туда, где сделали меня сильнее и раскрепощеннее…
- Мы на месте…- голос Стэфана вывел меня из дымки черных воспоминаний, возвращая в реальность. Я с тоской посмотрела на красную ковровую дорожку, ведущую прямо в центральный холл. К счастью, мне хотя бы позволялось не встречаться с папарацци. Стоило моим пальцам упасть на ручку двери, как водитель кратко пробормотал: - Удачи.