Впервые я пожалела, что Костик злодей. Был бы богатырь - еще куда ни шло, можно было бы и влюбиться, и помечтать, вздыхая томно. И все тогда становилось на свои места - герой спасает деву-ягу в беде, все так, как и заведено. Но вот когда тебя злодей жалеет и защищает, это как-то неправильно и обидно. Смущает и бесит одновременно.
Стыдно добру за спиной у зла прятаться. Да и не верю я, что злодей помочь решил. Дурой буду, если на ласки поведусь и доверюсь. Успокоила себя тем, что до того, как Кощей успеет меня обмануть, убегу, пока зомби будут ужинать обманщиком легковерных девиц. Просчитала про себя, как долго будут рвать на части мегасильную тушку злодея, и расслабилась - времени было достаточно не только для того, чтобы убежать, но и для того, чтобы лениво уйти прогулочным шагом.
Успокоив себя мыслями о том, что ничего не должна Кощею за защиту, и клятвенно пообещав себе быть начеку, я, счастливо выдохнув, прижалась к его горячей груди и даже разрешила стянуть бандану и погладить по волосам.
Сто процентов в его доброте скрывалось что-то подлое, но я же держу ушки на макушке, можно наслаждаться!
Еще какое-то время мы обнимались, рассматривая нежить, прилежно сгребающую стружки в корзины, а после мои ушки на макушке удрученно повисли. Мертвяков вокруг тысячи, что муравьев в лесу. Здесь находились практически все восставшие изнанки. Я прижалась к Кощею и спрятала лицо на его груди, осознавая: имя им - легион! Мы оказались в западне!
С таким количеством нежити ни один злодей не справится! И даже богатырь пупок от натуги порвет. Одно дело - гонять огненными шарами по склону горы сотню мертвяков, другое - когда их вокруг тебя тысячи.
Здесь подавится даже скатерть-саможранка, а от ненависти, излучаемой мертвечиной, станет тошно любому злодею.
Пока мы таращились на зомби, те зашли со спины. Черпая циклопические груды опилок, они практически сделали под нас подкоп. Так что, нависавшая над нами гора поехала вниз, подхватывая все на своем пути и увлекая следом.
Лавина несла нас вперед, сбивая с ног попадающихся на пути зомбаков, в полутьме тайного подвала только и слышалось «Уы-ых! Иы-ых! Аы-ых!» от опрокинутых, словно кегли, мертвецов.
Резкий толчок вырвал мою руку из ладони Кощея, и меня унесло прочь, погребая под толщами стружек. Течение уже не несло меня, я тонула и пыталась выплыть, выгрести из этого елового водоворота.