Мегера снова была первого уровня.
Она стояла на коленях, зажимая рваную рану на боку, и стараясь
надышаться таким сладким и вкусным воздухом. В легких опасно
булькало и сипело. Девушка плохо понимала что происходит, весь её
мир из кипучей ненависти сконцентрировался на герое, что быстрым
шагом уходил по тропе вперёд. Всё отдаляясь и отдаляясь.
К Мегере подбежала жрица, закидывая ее руку к себе на плечо.
Закованные в броню, хорошо вооруженные люди окружили их.
Девушка не обратила на них внимание. Получив поддержку в виде
жрицы, она встала, покачиваясь, и пошла вперёд с упорством
локомотива. Игнорируя смертельные раны, и безумную, невыносимую
резь в легких, словно каждую секунду в её грудь ввинчивали
раскаленные лезвия.
- Он...уходит! - сплюнула она вместе с кровью. Мужские и женские
голоса вокруг слились в единый гул. Она шла на одном только
упрямстве. Жрица что-то говорила ей, молила, но Мег не слышала.
"Идти...за ним..." - сквозь шипы и ветви, она шла вперёд, не
замечая ничего. "Ещё... немного...дойти...". Смерть дышала в
затылок, Мег уже чувствовала ее липкие холодные пальцы на шее и
спине. Только благодаря Эльфи она добралась до поля.
Хел стоял вдалеке. В свете утреннего солнца она ясно видела его.
"Чего он ждёт?" - задала она себе вопрос. И быстро получила на него
ответ.
Герой держал за поводья их старенькую, но преданную кобылу.
Взгляды убийцы и Мег встретились и как в замедленной съёмке он
ножом резанул по передним ногам лошади, заставив ту упасть на
землю, а после вспорол ей брюхо широким росчерком кинжала. Девушка
рванула в их сторону, понимая, что уже ничего не сможет сделать.
Хел подобрал мешок с добром и деньгами Мегеры, закинул его на плечо
и исчез в утренней дымке.
В буквальном смысле растворился в воздухе.
Мег на негнущихся ногах и при помощи жрицы с трудом добралась до
кобылы.
Не смотря на покинувшие тело внутренности и смертельную рану,
кляча была ещё жива. Её круглые бока судорожно вздрагивали, она
косила воспалённым карим глазом в сторону девушек. Ждала помощи?
Или теперь, после первого в своей сытой жизни, людского
предательства, боялась новых хозяев? Мег поймала себя на мысли, что
снова думает о игровом персонаже как о живом существе. Слишком уж
всё это было натурально.
Насколько моб вообще мог чувствовать боль?