– Подойди, – скомандовал он, притягивая обратно. А затем снял свой выглаженный идеальный пиджак, заставляя продеть руки в рукава. Конрад был значительно выше меня и больше, а его вещь повисла на моих плечах, будто на маленьком ребенке. – Здесь холодно.
Я покраснела и краем глаза посмотрела на охрану. Они казались неживыми роботами и вряд ли могли оценить этот жест. Какая-то часть меня робела увидеть в их глазах подобие осуждения или насмешки.
– Не думаю, что это хороший… – я запнулась на полуслове, когда мужчина без единого предупреждения подхватил меня на руки, фиксируя крепко, не давая возможности вернуться на землю. От неожиданности мир вокруг пошатнулся, а непроглядная ярость растаяла за моим полным недоумением. – Что ты делаешь?
– Помогаю тебе не сломать ноги, – прошептал мне в самое ухо, утыкаясь губами в щеку. И это было бы достаточно мило, не граничь его голос с приказными басом. – Уверен, доктор Грин не обрадуется, узнав, что ты уже щеголяешь на шпильках.
«Говорит человек, отжимающийся с сотрясением мозга?!» – хмыкнула я про себя, но мысли были совершенно в другом месте. Там, где все жгло и покалывало.
– А это тогда зачем? – я пошевелила челюстью, имея в виду его губы на моей коже. А затем он сделал нечто невероятное и совершенно безумное: сомкнул свои зубы на моей чувствительной щеке. Немного, едва ощутимо. Но и этого прикосновения хватило, чтобы судорога с сильнейшим электрическим импульсом прошлась по позвоночнику, делая из меня пареный овощ. Прочистив горло, я едва слышно ахнула: – Ты сумасшедший, знаешь? Совершенный и абсолютный псих.
– Возможно, – пожал плечами Конрад, и я была благодарна ему за то, что хотя бы здесь не соврал.
Шульц не поставил меня на ноги у лифта, несмотря на все мои просьбы и даже мольбы. Лишь на сороковом этаже около двери пентхауса его друзей он, наконец, позволил мне почувствовать землю под ногами. Удивительно, но за такой длинный и извилистый путь он ни разу не поморщился от тяжести и ничем не показал усталость, которой не могло не быть.
Я подобралась и напряглась, когда дверь поддалась, но в разрез моим ожиданиям на пороге появилась широко улыбающаяся блондинка в белой униформе.
– Добрый день, мистер и миссис Шульц, – громко и четко протянула она с явным мексиканским акцентом. – Вас ожидают в гостиной!