– Оу! Ну наконец-то! Я так ждал… Милая Эмми, – низкий, театрально вежливый голос Майера выдернул меня из задумчивости. Мужчина без спроса одернул мою руку и чертовски долго подносил свои губы к моему запястью, будто пытаясь разбудить этим какие-то чувства. Только кроме нервозности и раздражения, это ничего не вызвало. – Я знал, что однажды эта секунда настанет, и никогда не терял надежды.
– Надежды на что именно? – задумчиво протянула я, потому как слова эти мне совершенно не нравились. Майер не ответил, проводив меня к широкому креслу с массивными быльцами.
– Ну же, дорогая, – мои глаза расширились, когда Филипп размашисто скинул пиджак на пол, а затем приземлился на него прямо у моих ног. Проведя пятерней по черным волосам, он уставился на меня требовательным черным взглядом. – Рассказывай, какую именно подлянку ты выкинула, девочка. Хочу знать во всех подробностях. Жаль, нет попкорна.
– Ничего такого, что следовало бы рассказывать. У меня не было выбора, но я не горжусь тем, что натворила, – выпалила, как на духу, вжимаясь в кресло, чтобы ненароком не коснуться Филиппа, и все же он демонстративно положил ладонь мне на колено, будто демонстрируя свою власть.
– Ты очень интересная, Эмми, – протянул он со странной хрипотцой. – Я следил за новостями последние дни. И, скажу тебе честно, жизнь твоя напоминает какой-то сериал. Побег с заложником – вишенка на торте. Уверен, Конрад сейчас тоже обескуражен!
Мое лицо покрыл густой румянец, и я отвернулась к стене, протараторив:
– Я не собиралась вредить Барбаре. Просто… Того требовала ситуация.
– Ты ведь понимаешь, что если бы не я, то ты ни за что не выбралась бы? – мягко протянул он, закидывая свою удочку. Кратко кивнув, я повернулась и заметила самодовольную улыбку на губах Майера. – Что же, тогда ведь не будешь против, если «услуга за услугу», верно? Ты ведь хорошая девочка. И умная.
По спине прошел холодок, тело онемело. Я ждала эту фразу с того самого момента, как только адреналин выветрился. И все же это подействовало на меня обескураживающе, вызывая дрожь и чувство паники.
– А что если… – язык позорно заплетался, а пальцы Майера на моей коленке сжимались все сильнее и сильнее. Будто ему было чертовски тяжело играть роль доброго и вежливого мужчины. – Что если я скажу «нет»? Мне можно будет уйти прямо сейчас, верно?