– Шульц будет ждать нас в условленном месте. Один, – прошептал мне на ухо Майер, когда мы вышли из вертолета на крышу. Он еще не успел снять с меня наручники, как в спину уперлось холодное дуло пистолета. Даже сквозь пуховик его было нельзя перепутать с чем-то другим. В ноздри тут же ударил запах смерти. – Я подумал, будет честно не брать с собой охрану, верно, Эмми? Они спустятся вниз, если я не вернусь через десять минут. Пусть это будет поединок равных.
– Равных, – нервно прыснула я и ощутила, как демонстративно Майер снял предохранитель. Один из охранников отстегнул наручники, ведь они здорово мешали Филиппу держать меня на мушке, и только после этого мужчина повел меня внутрь.
Верхний этаж напоминал сплошные лабиринты с сотней запертых комнат, и, когда мы спустились еще на этаж ниже, то оказались в просторном холле, где даже находилось несколько окон, и горела одна настольная лампа. Я засмотрелась на нее, не сразу сфокусировав взгляд на темной тени в самом углу, куда не падал свет.
– Пунктуальности тебе не занимать, – протянул Майер, и голос его предательски дрогнул. Даже сейчас, в подобном положении, он испытывал дикий и необузданных страх перед хищником, сильнее него в миллиарды раз. Как бы он ни храбрился, как бы ни старался это скрыть, тело Филиппа буквально искрило ужасом.
Мужчина сделал шаг вперед, позволяя лучу солнца осветить часть его лица. Мрачный, исхудавший и чертовски серьёзный. Мы не виделись целую неделю, и я почти забыла, каким может быть этот человек, доводящий до безумия одним лишь взглядом темно-серых глаз. Сердце мое забилось быстрее, тело предательски задрожало. Я сделала шаг вперед, желая коснуться его… Убедиться, что это не видение, и происходит взаправду. Но Майер удержал на месте, и мои глаза наполнились слезами отчаянья.
И тогда Он посмотрел, наконец, на меня.
– Конрад… – сорвалось с губ не то ли радостно, не то ли испуганно…
Конрад изучил меня внимательным сканирующим взглядом с пят до самой макушки, но его эмоции были тщательно скрыты под маской тотального безразличия. Затем он повернулся к Филиппу и многозначительно выгнул бровь, проронив лишь одну фразу:
– И вот я здесь, как ты и хотел.
Майер вздрогнул, а мое сердце попустило удар.
Я хотела поймать Его взгляд, хотела, чтобы Он посмотрел на меня. Что-то внутри отчаянно желало этого, как кислорода. Или чашки холодной воды в испепеляющей пустыне… «Пожалуйста, – шептала я про себя. – Пожалуйста, Конрад…»