Но, кажется, старик, который увешал её, пока она разглядывала
личное оружие, всякими цепочками, ещё не всё отдал ей?
Сначала он показал, как надевать браслеты. А затем чуть
поклонился, чего раньше не делал, и с этим лёгким поклоном передал
ей тот, возможно, золотой ободок.
Ксения, немного растерянная, повертела украшение в руках. Нет,
для её волос ободок подойдёт. Они не очень длинные, чуть ниже
лопаток. Правда, сейчас стянуты в хвост. Значит - распустить?
И воин, и старик - внимательно смотрели на неё.
Она стянула резинку с волос, расчесала их пальцами и осторожно
водрузила ободок мягким клювом, в котором заметила миниатюрный
камешек, на переносицу. Сначала на волосы, но ободок будто сам
опустился на лоб и как-то естественно устроился низко над бровями.
Не ободок? Налобной обруч?
И что дальше? Почему оба смотрят так, как будто именно от неё
ждут чего-то?
Она подняла руки поправить обруч - может, зря слишком низко
опустила?
И едва не оглохла от громкого голоса! Какая-то старуха орала и
бранилась в её голове так воинственно и сварливо, словно Ксения,
забывшись, включила наушники плейера на всю мощь!
По привычке схватившись за уши, чувствуя, как по щекам бегут
слёзы от боли, причиняемой этим голосом, раздирающим голову и всё
тело, она постепенно понимала, что ещё немного - и ноги подломятся.
Да она просто-напросто упадёт!
- Заткнись! - рявкнула Ксения.
Странно. Тишина. Похлопав мокрыми от слёз глазами - очищая
зрение, она убедилась, что окрик помог. Пока.
Мужчины всё так же стояли в отдалении, терпеливо глядя на неё.
Они знали? Ну, что так будет? И чего ждут сейчас? Старуха снова
орать начнёт? Зачем?
Старушечий голос нерешительно что-то спросил.
- Я не понимаю, - угрюмо сказала Ксения.
Зато что-то поняли мужчины. Они сразу переглянулись, и старик
подошёл к Ксении. Он как-то даже уважительно взял её под руку и
отвёл к горячей плите, где и усадил рядом с "печкой", на другую
плиту, переломленную так, что у неё появилась спинка. Ксения ещё
потянула из-под себя край юбки, на который села неудобно. И
вопросительно подняла глаза на старика.
Снова раздался голос старухи. Она сказала что-то очень
задумчиво... Вздохнула, будто собираясь мягко упрекнуть или
извиниться.
И Ксения потеряла сознание от страшного удара в голову.
... Темнота колыхалась плотными, но слегка полыхающими
призрачным светом полотнищами. Где совсем кромешная, где
прозрачная, словно подвижный дым, она кутала в свои волны,
одновременно обвивая усталое тело чувственными струями тепла и
приятными, пусть порой и едкими запахами дыма... Ксения открыла
глаза и бездумно уставилась на замкнутый мирок пещерки, в центре
которой теплился небольшой костёр. Осторожно отодвинувшись от
"спинки" плиточного разлома, женщина повела плечами. Тепло, разве
что руки замёрзли без движения.