- Это не я с ранеными... Это старуха. Ты можешь объяснить,
почему так?
- Ксения, тебе надо обязательно узнать несколько правил. -
Корвус огляделся и сел рядом с нею, на соседнюю плиту. - В крепости
к тебе все смерды и прислуга будут обращаться на "вы". Ко мне и
другим всадникам ты будешь обращаться на "вы". Старуха Адри была
рабыней (Ксения услышала вздох, будто прошелестевший в голове).
Беря её знания и умения, ты тоже становишься рабыней моего князя.
Запомнила? К тебе на "вы" будут обращаться лишь простолюдины.
Ошеломлённая Ксения застыла взглядом на сумрачном лице Корвуса,
который, отвернувшись, смотрел на костерок посреди укрытия. А он
спокойно продолжил рассказывать кошмарные вещи!
- Ты не имеешь права отлучаться куда бы то ни было без ведома
моего князя. У тебя не будет своего жилища - только комната в
крепостной лекарской. Тебе нельзя будет общаться с кем-либо, если
это общение не связано с лечением...
Дальше она не слушала. Горячее чувство будто смыло и усталость,
и тяжёлую дремоту. Изнутри вздымалась самая настоящая ярость.
Ксения улучила мгновение и довольно агрессивно вставила в
монотонную речь Корвуса:
- А если я откажусь?
Он взглянул на неё и пожал плечами:
- От чего?
- Откажусь от умений и знаний старухи! И не поеду с вами в вашу
крепость
"Ты с ума сошла?! - возмутилась та. - Ты же сдохнешь здесь!"
Рот Корвуса слегка скривился.
- Ты не проживёшь здесь и суток в одиночестве. Здесь идёт война.
Здесь живут существа, для которых ты будешь изысканным блюдом на их
грязном столе. Судя по твоей одежде и обуви, сугубо непрактичным,
по твоей слишком нежной коже на руках, ты из земли, где люди
слишком изнеженны и мало приспособлены к выживанию даже в мирное
время, а уж сейчас и здесь... Не лучше ли жить под охраной и на
всём готовом? Еда для тебя будет самая лучшая, даже несмотря на
военное время. Ты ценный человек, Ксения, и с тобой будут
обращаться соответственно.
"Но ты всё равно будешь оставаться бесправной рабыней!" -
мысленно закончила его тираду Ксения.
- Я тебя не убедил, - констатировал Корвус.
- Да, ТЫ меня не убедил, - огрызнулась Ксения.
Она только что избавилась от эмоционального рабства, несколько
лет прожив в глубоком убеждении: любовь и должна быть рабской.
Только что поняла: она жила, плывя по течению, в надежде, что муж
однажды увидит, что она лучше всех его шлюх.