Вздох.
- Идите спать, адептка, - устало сказал ректор. - Уже полночь. Следующая неделя для вас будет трудной.
Девушка схватила рыбную кучку и стрелой метнулась за дверь. Стук каблучков по деревянному полу затих в глубине коридора.
Ректор присел на подоконник. Посреди кабинета пованивало мокрое пятно. На ковре валялась парочка рыбьих плавников. Ректор размышлял о превратностях судьбы. Пальцы его все еще ощущали тепло рук девушки.
Когда-то он сам был найденышем. Бродил голодный, чумазый, зареванный, в грязной рубашонке по сожженной деревне и звал хоть кого-нибудь.
На детский плач из-за пепелищ на шестиногом коне, с посохом в руках выехал маг - будущий учитель Равеля. Ходить в учениках было не сладко, бывало, что добрый учитель вытягивал своего нерадивого ученика посохом. К тому же мир сдвинулся. Началась война с темными, длинная, затяжная, изматывающая, с походами, сражениями, отступлениями и атаками. Но как бы тяжко не было, ему никогда не приходилось питаться рыбными обрезками!
Поздней ночью Айрис наконец-то оказалась в своей комнате. Закрыла дверь решительным движением на задвижку, чтобы отгородиться от разочарований и проблем внешнего мира и хоть немного отдохнуть в своем маленьком и уютном убежище.
- Господи! Какой стыд! - Девушка прижалась спиной к двери. Закрыв лицо руками, она сползла на пол. Как она могла так опозориться перед первым магом академии?! Перед тем, по кому сохнет половина женского населения академии. Айрис, конечно, не питала надежд на то, что он ее заметит среди тысяч богатеньких адепток, но ведь мечтать и смотреть не запрещается?
- О ужас! Теперь он точно запомнит меня среди этих тысяч, - впала в уныние молодая ведьма. - Не день, а сплошное разочарование.
Устало вздохнув, она осторожно взяла трансформировавшуюся обратно в четвероногое состояние кошку и перенесла ее с узкой, застеленной тонким одеялом кровати на плащ, лежавший на единственном в комнате стуле. Кошка, свернувшаяся клубком, даже не проснулась. Из рыжего мехового шара торчала рукоятка расчески и два острых уха.
Положив рыбные обрезки в кошачью миску, девушка села на свою кровать и задумчиво посмотрела на навязанную загадочным торговцем покупку. Решительно содрала газетную обертку с книги. Повертела в руках.
Грубая, шершавая, как наждак, кожа. Надписей не было. Открыла.