– А ты никогда смолчать не можешь, да? – Он совсем чуть качнул бедрами, и мои ноги позорно ослабели. – Бесстрашная такая или со справкой?
Еще один плавный, но настойчивый толчок и выдох прямо в губы, и земля откровенно стала уходить у меня из-под ног, а в голове в такт разгоняющемуся до предельных значений пульсу забухало «хочу-хочу-возьму!».
– Отлипни от меня сказала, – зарычала в панике. – Лапы свои убери, гризли тупой!
– А у самой-то руки где?
Бл*дь! Я действительно вцепилась в его спину, подтягивая к себе, как желанную добычу. Отдернула ладони, как обжегшись, но тут он взял и лизнул штангу в моей нижней губе. Раз, другой, и стал медленно втягивать ее в рот, поглаживая по тонкой коже языком. Все, пипец тебе, Роксана.
Я резко выдохнула, вцепляясь обеими руками в его бритый затылок. Чему быть, как говорится, того не миновать. Потом трава не расти. Жила по такому принципу всегда, и сейчас пронесет.
– Мяф! – басовито прозвучало где-то справа и снизу.
Гризли вздрогнул всем телом и отшатнулся от меня. Вот теперь я увидела, какого цвета у него глаза. Темно-зеленые. А все потому что он вылупился на меня ошалело, а потом зыркнул под ноги.
– Да твою же мать! – прошипел он то ли своему оттопыривающему спортивки здоровенному хрену, то ли огромному уродливому серому коту.
Без одного уха, с бельмом, тот пялился сейчас исключительно на меня.
– Ну ты и страшилище, – брезгливо скривилась я. – Под стать своему хозяину.
– Ты! – ткнул в меня пальцем гризли, попятившись еще дальше. – Неделю тебе на раздумья, потом хочешь или нет, идем оформлять дом на меня. Ясно?
– Красно! – Я стремительно пошла подальше от него, сначала бочком вдоль стенки, а потом почти бегом. – Мечтать не вредно, дядя.
– И курить в доме и во дворе не смей! – донеслось мне в спину.