Жители Замка изредка бросали на
Барса с Королевым равнодушные взгляды, но большинство из них и
вовсе не обращало внимания на пленников. Едва ли кого-то здесь мог
удивить или заинтересовать вид двух избитых мужчин, которых Варг
куда-то тащил.
– Покажем тебя старику, – проговорил
вполголоса командир Волков. – Пусть соображает, что с вами делать.
Я бы по доброте душевной вас бы прямо у Иваныча в расход пустил, но
ты в серьезное дело влез, мужик.
– Уважаемому человеку в лицо пушкой
тыкать, – усмехнулся Барс. – Куда уж серьезнее.
– Это-то ладно. Я сегодня добрый,
простил бы, – отозвался Варг. – Посмертно. А за игрушку спасибо. У
нас тут таких больше нет. Останется мне на добрую память от друга
из города-героя Санкт-Петербурга.
Варг выщелкнул из трофейного
«кольта» магазин, повертел в руках, еще раз оценив могучий калибр,
вставил обратно и убрал пистолет куда-то под шкуру.
– Много болтаешь, – Барс поморщился,
с грустью наблюдая, как любимое оружие исчезает в чужом кармане. –
Давай уже к делу, а то я ужин потребую.
– Ну, ты даешь, мужик, – Варг
одобрительно покачал головой. – Неужели и правда не боишься?
Барс с усилием растянул губы в
улыбке и с удовлетворением отметил, что ему все же удалось смутить
зубоскала. Ни оружия, ни людей, собственные руки – и те едва
слушаются. Но страх… нет, страха уже не осталось. Наверное, Барс
израсходовал весь свой запас еще на подходе к Лисьему носу, когда
они прорывались к яхт-клубу сквозь стаю мутировавших собак. Именно
тогда на место животному ужасу вдруг пришло какое-то странное
оцепенение, когда измученное сознание отключается, а тело работает
само по себе. Стреляет, перезаряжает, снова стреляет. А когда
заканчиваются патроны, берется за томагавк и рубит, рубит, рубит...
Ни страха, ни ярости – ничего. Пусто. Так же было и сейчас. Смерть
слишком долго ходила рядом и уже успела стать чем-то привычным.
Чем-то, чего Барс уже физически не мог бояться.
Дорога еще раз повернула направо.
Странно, но здесь палаток почему-то не ставили. Вообще. Да и людей
почему-то попадалось намного меньше, словно отряд Волков,
конвоировавший пленников, вступал в какое-то особое место. Барс не
сразу понял, что именно изменилось, но потом сообразил: тишина.
Визгливые крики торговавшихся оборванцев не стихли постепенно, а
просто разом пропали где-то за спиной, будто бы Барс пересек
незримую границу, охранявшую сердце Замка. Даже грубые и
громогласные Волки притихли, переговариваясь шепотом, а потом и
вовсе умолки. Единственным звуком, сопровождавшим их появление на
небольшой площади, которой оканчивалась дорога, был едва слышный
стук сапог по камням. Полтора десятка крепких мужчин ступали
осторожно и даже как будто жались друг к другу, и Барс не сразу
разглядел за их широкими спинами статую.