Липкая ладонь неприятно холодила кожу лица. - Мы станем лучшими подругами. Ты теперь не одна.
До меня внезапно дошло, что она имеет в виду.
Помогать тебе таскать каштаны из огня? Мучить других детей по указке, выполнять твои задания? Возможно, даже знакомиться с твоими друзьями из верхов. Проводить с ними время? Давать им пить мою кровь? Нет уж!
Вот чем глава женского отделения занимается: совращает маленьких беспризорных девочек, продает детскую кровь всем желающим. Сколько же невинных детей, не выдержав связи с жестоким покровителем, наложили на себя руки и ушли за грань? А этой бессердечной кукле, конечно же, все равно. Каждая жертва, попавшая под ее влияние, всего лишь ступень, на которую она наступит, вытрет ноги и шагнет выше, оставив позади себя еще одну разбитую жизнь.
Я резко ударила по протянутой руке.
Слащавая лицемерка тут же превратилась в шипящую змею, готовую напасть и ужалить.
Мы с ненавистью смотрели друг на друга. Кукла, со злобой глядя на меня, потирала руку.
- Ненормальная, - спустя пару секунд немого противостояния гадюкой прошипела тюремщица. - С этого момента ты потеряла всякий шанс выжить здесь. Я превращу твою жизнь в ад! Из тебя тут выбьют все твои дурные манеры, - прорычала она. Маска дружелюбной куклы треснула, явив совершенно другой образ.
Неудача расстроила надзирательницу, ее лоб прорезали глубокие морщины. Э-э-э, да она не столь молода, как хочет казаться. Эта вампирша гораздо старше меня. Можно сказать, почти взрослая женщина. Меня ввели в заблуждение соломенные кудри и широко распахнутые голубые глаза. Она слишком сильно рассчитывала на меня. Ее планы разрушены, и теперь мене несдобровать.
- Вставай! Вшивая дрянь! - заорала она. - Неизвестно, чем ты там занималась на дне.
- Да уж не тем, чем вы здесь! - парировала я. Меня резко сдернули с койки. Голова закружилась, но я устояла на ногах.
- В ванную! А то заразишь всех остальных, грязная девка. Мне еще после тебя руки мыть!
- От девки слышу! - огрызнулась я. Меня больно толкнули в спину. Хорошо, хоть пинка не добавили. Вампирша не голодала, как я, была сильнее и упитаннее меня.
Коридор с тусклой краской, окна зарешечены, двери, обитые железом. Аладдин - ключ от всех дверей один - в руках мучительницы. Вот бы украсть! Но тюремщица крепко держала его в сжатой ладони.