Получив приказ от предводителя, текинцы разделились. Одна часть,
заняв верхушку соседнего холма, принялась обстреливать засевших в
камнях казаков, а прочие под прикрытием их огня ещё раз попытались
атаковать. Выстрелы с обеих сторон следовали один за другим,
переходя порой в непрерывную трескотню. Слабый ветерок едва успевал
сдувать пороховой дым, из клубов которого то и дело выскакивали все
новые и новые нападавшие. Дело даже несколько раз доходило до
шашек, и тогда слышалось яростное лязганье металла, прерываемое
свирепыми криками противников и жалобными стонами раненых.
Будищев горячую рукопашную схватку любил примерно так же, как
собака палку, а потому подобной ерундой не увлекался. Отставив на
время в сторону свою дальнобойную винтовку, он взялся за револьверы
и принялся отстреливать наиболее приблизившихся врагов. Взведя
курок, он на мгновение высовывался из своего укрытия, почти не
целясь, стрелял, и исчезал, прежде чем ему успевали ответить той же
монетой. Опустошив барабан в одном «Смит-Вессоне», он передавал его
для перезарядки верному Федору, продолжая вести огонь из второго.
Таким образом, скоро рядом с ними не осталось живых текинцев и он
снова взял в руки «Шарпс».
Дмитрий давно заприметил вражеского предводителя, благо рядом с
тем постоянно крутились его нукеры, один из которых держал в руках
длинную пику с бунчуком. Расстояние, правда, было великовато даже
для его винтовки, но отчего бы не попробовать? Поймав перевернутое
изображение бека в оптику, он на мгновение задержал дыхание и
легонько нажал на спуск. Привычно бухнул выстрел, но в этот момент
один из телохранителей, постоянно горячивший своего коня, оказался
на линии огня и поймал пулю, предназначенную для другого.
- И чего тебе смирно не стоялось, - буркнул кондуктор,
перезаряжая оружие.
Судя по всему, текинцы посчитали гибель товарища случайной и не
тронулись с места. Наоборот, бек приосанился и принялся размахивать
камчой, на что-то указывая своим подчиненным. Дмитрий видел в
прицел, как он кричит, разевая заросший черной бородой рот, но,
разумеется, ничего не слышал.
- Никуда не уходи, я сейчас, - прошептал Будищев и снова спустил
курок.
На этот раз прицел оказался верен, и разодетый текинец сначала
дернулся, а затем медленно сполз с седла на песчаную землю.
Переполошившиеся спутники бросились к нему, пытаясь понять, жив тот
или мертв, и пока они это выясняли, моряк успел ещё несколько раз
выстрелить.