Мемуары графа де Рошфора - страница 12

К сожалению, мы очень плохо знали местность, а местные жители знали ее гораздо лучше нас. Ночью они нас подчистую ограбили. Это произошло из-за того, что некоторые из нас подумали, что тут можно легко поживиться курами, но это оказалась засада, и это совершенно расстроило нашу группу. Никому из нас не удалось сохранить хоть что-либо, а местные отобрали не только своих кур, но и все остальное, и нам в результате пришлось спать на голой земле, не поужинав.

Такая жизнь, которая мне очень нравилась поначалу, так как я мало что понимал, через некоторое время стала привлекать меня все меньше и меньше. По мере того как я становился умнее, я начал вспоминать о том, кем я родился и к чему меня обязывало мое происхождение. Частенько я плакал, когда этого никто не видел. Мне так нужен был добрый совет, и я все время вспоминал о том, что мне сказал наш замечательный кюре, прощаясь со мной, а еще я постоянно стал задавать себе вопрос, является ли такая жизнь жизнью настоящего дворянина.

Эта мысль произвела на меня такое впечатление, что я решил бежать. Воспользовавшись удобным моментом, я ушел в горы Капси и спустился в долину Руссильон. По ходу я увидел справа от себя самую высокую гору Пиренеев. Она называлась Канигур, и на ее вершине было озеро, в котором водилось много рыбы. Но самое необычное заключалось в том, что, как говорили, стоило бросить в него камень, как тут же дождь начинал лить как из ведра; я спросил у местных жителей, почему так происходит, но они не смогли мне ответить.

Я сумел сохранить те два экю, которые мне дал кюре, и они пригодились мне во время этого путешествия. Моей целью было вступить в первую же роту, которая мне попадется, а так как тогда еще не мерили рост солдат аршином, как это принято сейчас, я надеялся, что мой небольшой рост не помешает мне осуществить мою задумку.

Я был очень смуглым (этому способствовал образ жизни, который я вел до этого), а посему во всех испанских населенных пунктах меня принимали за своего, и хотя мы тогда вели войну с Испанией, меня не остановили ни в Перпиньяне, ни в Салсе. Наконец я достиг Локата и вступил в роту господина де Сент-Оне, который был там губернатором.

Эта рота вела боевые действия против гарнизона Салса. Быстро освоив каталонский язык, я подумал, что было бы неплохо воспользоваться моим сходством с испанцами, чтобы совершить что-то такое, что позволило бы мне отличиться. Если честно, мне просто стало надоедать быть обыкновенным солдатом. Мне вот-вот должно было исполниться пятнадцать, и амбиции стали ударять мне в голову, порой даже мешая спокойно спать. Я спросил разрешения у господина де Сент-Оне, и он ответил, что не возражает. Когда же я вернулся назад ни с чем, он сказал: