– Лукавинка, – подсказал Боб. – Сергей Лукавинка.
– Извини, фантастику с некоторых пор не читаю… Что делает ваш Лукавинка? Красиво так, смачно показывает, что убивать детей – норма и что, когда дети убивают – тоже норма. Какого результата ждать от такого «чтения», учитывая, что читают его книги как раз те самые дети?
– Притягиваешь примеры за уши. Нашел, блин, врагов.
– Не нравятся эти, приведу десяток других. Дело-то не в фамилиях, а в том, что безобидные с виду книжонки ломают чьи-то жизни, и что есть люди, для которых каждое напечатанное слово – святыня. Таким читателям и дают потом кличку Читатило, которую они с гордостью носят.
– Читатило – это выверт, отклонение.
– Это, Бобик, образцовый поклонник. Эталон.
– А ты уверен про гордость? Ну, что маньяк свою кличку носит с гордостью? – Борис явно завелся. – Может, он страдает.
Санька оторопел.
– Кто страдает? С дуба рухнул, журналист?
– Я только стараюсь не делать поспешных выводов. Человек, возможно, хочет что-то крикнуть из своего зазеркалья нашему миру, чтобы его услышали и помогли ему.
Санька обреченно махнул рукой:
– Психи. Вы оба. Страдальца нашел…
Друг Борька писал цикл статей как раз по материалам дела. Понятно, что это деформирует мозги самым причудливым образом. Публиковать написанное в полном объеме пока было нельзя, но автор рассчитывал, что в итоге получится книга. Он ставил на эту книгу, мечтая, что она выпрыгнет в бестселлеры. Потому-то не всегда было понятно, на чьей Борька стороне: то ли ужасается выродком, то ли восхищается им, бессознательно следуя читательским ожиданиям.
– Ты сильно преувеличиваешь воздействие литературы на реальность, – подытожил журналист.
– Есть яды, которые очень долго воздействуют. Годами.
– Литература – это яд?
– Да плевать мне на вашу литературу, я за сына беспокоюсь. И за твою дочь, кстати.
В комнату вбежал Севка, неся впереди себя здоровенную модель танка «Абрамс», склеенную из пластмассовых деталей. Только что закончил.
– Вот!
Сыну было десять, и он обожал военную технику. Лучшим подарком для него всегда был конструктор; не считая солдатиков, конечно. С началом учебного года пошел в авиамодельный кружок – сам, без папиного совета.
– Блеск, – сказал Санька. – Т-90 курит на запасном полигоне.
– Т-90 – самая жесть! – оскорбился Севка. – Круче «Абрамса», я читал!