Орграспредотдела ЦК ВКП(б) на силовые структуры
страны, слишком частое их закулисное вмешательство в жизнь страны и
в то же время не желанием отвечать за совершённые
ошибки.
Причём Голощёкин не сам хотел быть главой ОГПУ в отличие от
Евдокимова, а пропихивал кандидатуру Ежова на одну из высоких
должностей в ОГПУ. И как удалось узнать Бубнову, Ежов был
сексуальный партнер Голощёкина. Не то, что это было чем-то
необычным. Но большая часть «таких любителей» работали в наркомате
иностранных дел. Сам Сталин их не любил, но вынужден был терпеть
из-за нехватки квалифицированных кадров. Кроме того, сам Ежов успел
обзавестись любовницей-женой посла Польши. А вот это было уже не
хорошо. Тут же возникал вопрос, кто кого имел?
( Чуть позже вторая жена Ежова, с которой он познакомится в 1930
году на курорте в Сочи. Случайно ли? Бывшая жена директора
издательства «Экономическая жизнь» Алексея Гладуна, которого
переключили на дипломатическую работу. Евгения сопровождала супруга в Лондоне и в Берлине.
Там она познакомилась с Исааком Бабелем. Осенью 1928 года Евгения
Гладун вернулась в Москву и поступила на работу в редакцию
«Крестьянской газеты» машинисткой. Бросает мужа и сходится с
перспективным начальником всесильного Орграспредотдела ЦК Ежовым.
Не странно ли? Очень похоже на классическую медовую ловушку. В
Москве, в просторной квартире, Евгения Ежова организовала светский
салон. Здесь можно было встретить работников аппарата ЦК, видных
партийных функционеров – Поскребышева, Косарева, Эйхе -
журналистов, писателей и деятелей искусства. И наверняка влияла на
мнения окружающих. Что ещё раз доказывает влияние жен чиновников на
политику СССР того периода. – прим. Автора)
Ну и третья группа, которая тоже очень хотела получить «кусок
пирога» в ОГПУ, это Акулов, у которого за спиной маячили Булатов,
Куусинен, Шверник и хитрый Микоян. Но этих больше интересовал пост
главы иностранной разведки.
После высказываний, докладов по обстановке и различных
сопутствующих споров наконец приступили к более конкретным
предложениям.
Заседание затянулось до полуночи, и теперь хмурый Сталин в
компании Будённого возвращался в свой кабинет. Несмотря на
демонстрацию всем своё расстроенное и хмурое лицо внутри вождь
ликовал. Ему удалось вновь обыграть своих политических соперников.
Часть, банально купив, часть хитрыми манипуляциями разъединить и
приобрести колеблющихся новых членов. Это политическое «болото»
готово было голосовать за любого, кто их только будет сытно кормить
и хорошо одевать.