Тишину нарушил официант, появившийся из ниоткуда с огромным подносом. Расставив перед молодыми людьми тарелки, он учтиво поклонился, пожелал приятного вечера и мгновенно удалился.
Умопомрачительный аромат, которым наполнилось пространство между молодыми людьми, вернул им способность разговаривать.
– Ну, рассказывай, как правильно есть твои драники, – попросил Никита, разглядывая круглые румяные лепёшечки, выложенные на тарелку аккуратным кольцом опоясывающим соусник, расположенный в центре.
– Да тут никаких премудростей, – рассмеялась Вероника, – это же тебе не устрицы. Просто макай в сметану – и в рот.
– Понятно.
Никита ловко проделал описанный девушкой манёвр и зажмурился:
– М-м-м, действительно вкусно. Вижу, белорусы знают толк в еде.
– А то! – улыбнулась Вероника и последовала его примеру.
– Между прочим, у меня мама знает сто рецептов драников, – похвасталась Ника. – Ведь они не обязательно состоят из одной только картошки. Они бывают и с мясом, и с грибами, и даже с орехами!
– Ого! Вы, наверно, их чуть ли не каждый день ели?
– Не так часто, Алеся их не любила.
– А вы с сестрой были не очень-то и похожи, – предположил Никита, и, осознав, что вступил на опасную территорию, внимательно посмотрел в глаза Вероники. Нет, всё нормально – зрачки не расширились, значит, Нике не больно вспоминать про сестру.
– Как сказать. Внешне мы были очень похожи. Настолько, что даже близкие друзья нас путали, если мы для смеху одевались одинаково. Но такое бывало не часто, у нас были разные вкусы в одежде.
– Наверно, пользовались этой схожестью, чтобы учителей дурить.
– Было дело. Мне легко давались точные науки, а Леся, наоборот, была прирождённый гуманитарий. Я могла за неё исправить оценку по математике, а она мою тройку по какой-нибудь истории.
– Удобно. В итоге вы обе были отличницами?
– До поры до времени. Пока Лесе не вздумалось стать блондинкой. Она начала регулярно обесцвечивать волосы, и нас перестали путать.
– Хорошо, что ты не обесцвечиваешь… В смысле, у тебя очень красивый необычный оттенок волос… Тебе идёт.
– Алесе тоже шёл, но тем не менее… Вообще-то она не очень любила эксперименты. И блондинкой сделалась только потому, как мне кажется, что хотела отличаться от меня. Понимаешь, она устала от того, что у нас на двоих было одно лицо. Она говорила мне: «Я не чувствую своего «я».