– Ой, Наташ, – опять рассмеялась Вероника, – ну, за уши же притянуто. Во-первых, даже если я решу тысячу контрольных за Никиту, этот чурбан не испытает никакой благодарности – ему это чувство не знакомо. А, во-вторых, я-то с какой стати в этот момент буду преисполнена этой самой благодарности по отношению к нему?
– Ну, как с какой стати? С той стати, что если этот фокус удастся, то ты не будешь отчислена.
Вероника, вспомнив в очередной раз, какая опасность нависла над ней, перестала смеяться и попробовала взглянуть на план подруги конструктивно. Но план, как на него не гляди, был так себе.
– Наташ, а какого-нибудь варианта понадёжней у тебя нет?
– Ну, не знаю, – наморщила лоб подруга, – может, чувство голода тоже годится? Тогда завтра в столовой…
Вероника, не дослушав Наташу, опять разразилась безудержным хохотом:
– …невзначай, желательно неожиданно и резко, коснуться его руки, когда он будет идти с подносом, чтобы он опрокинул его на себя вместе с содержимым: тарелкой со спагетти или ещё лучше горячим супом. Вот тогда мы точно одновременно испытаем жгучие искренние чувства: он – ярость, а я – злорадство.
– Да ну тебя, – рассердилась Наташа и её веснушки, – Ника, ты просто не выносима. Я, чтоб не вылететь из Универа, хоть бы чёрта лысого поцеловала. А ей всё хиханьки.
– Вот именно, я бы тоже лучше в чёрта влюбилась, чем в Никиту, – горячо выпалила Вероника, но видя, как искренне за неё переживает подруга, смирилась:
– Ладно, Наташ, попробую завтра твой первый вариант – может, сработает?
– То-то же, – немного успокоилась подруга, – и, смотри мне, старайся!
Выработав какую-никакую стратегию, девушки вернулись к поглощению столовских деликатесов, которые изрядно подостыли, пока подруги были заняты беседой и не проявляли к ним интереса.
– Слушай, Наташ, – начала ещё одну тревожную для себя тему Вероника, решительно отодвинув тарелку с холодной гречкой, которая и в тёплом-то виде не очень её прельщала, – что ты думаешь об исчезновении Бегемотика?
– А что тут думать? – пожала плечами подруга, борясь с искушением поступить с гречкой так же, как Вероника. – Аристарх Вениаминович сказал, что тот не исчез, а в командировке.
– А откуда взялись слухи про всякие там – отравлен, раздавлен, задушен, найден в луже крови?
– Слухи, они и есть слухи. Тем более ты сама не обнаружила никакой лужи крови в кабинете Петра Ивановича.