. Судя по документам, П. Сцегенного в июне 1863 г. отправили на жительство в Соликамск. 15 октября 1863 г. ксендз П. Сцегенный из Соликамска обращался к пермскому губернатору: «Ваше Превосходительство! С большой несмелостью имею честь обратиться к Вашему Превосходительству, представляя на Ваше человеколюбивое уважение мое требование, которым ныне прихожу утруждать Вас. Четвертый месяц истекает, как из Перми отправлено меня на жительство в г. Соликамск, и с того числа я не получаю назначенного мне вспомоществования, хотя же об этом давно уж писал я в Пермь, в полицейское управление. Не получил я указанного воспомоществления за месяцы июнь, июль, август и сентябрь. Обстоятельства этакого рода, как неимение никаких средств к жизни, даже иногда насущной пищи, принудили утруждать Вас»
>58. Лишь в 1871 г. П. Сцегенный вернулся на родину, где до конца жизни служил в одном из приходов.
С восшествием на трон Александра II принудительная польская эмиграция исчезла на несколько лет, но после нарастания революционных выступлений 1859–1860 гг. и особенно после восстания 1863 г. приток изгнанников в отдаленные территории России возобновился>59.
Пермь вновь стала крупным перевалочным этапом на пути «государственных преступников» в Сибирь. Был определен порядок следования арестованных «на переменных лошадях» от Нижнего Новгорода до Перми, а в навигационное время также водным транспортом по Волге и Каме; сохранялась и пешая форма переходов>60. По Временным правилам о сухопутной перевозке арестантов по главному пересылочному тракту от Нижнего Новгорода до Тюмени от 21 января 1866 г. Пермь определялась как город, в котором арестанты останавливались на целые сутки>61. Сохранились воспоминания Ф. Рыдля о переезде от Нижнего Новгорода и пребывании этапированных в г. Перми: «В том месте, где Волга впадала в Каму, поплыли против течения… Из зеленого Новгорода и теплой Казани мы плыли все выше и выше в понурую холодную Сибирь, в Азию. Резкие порывы холодного ветра постоянно напоминали нам об этом и не один тяжелый вздох и не одну слезу вытеснили из глаз. На седьмой день пути прибыли в Пермь. Было начало мая, но на улице шел дождь со снегом, а вокруг все тонуло в грязи. Не дав ни минуты передышки, ссыльных погнали на другой конец города в пересыльную тюрьму. Следующие два часа под открытым небом шла очередная проверка…»