Берег родины - страница 17

Шрифт
Интервал
и соловьи с наличников поют.
Что после стольких бед
в родном раздолье
настала золотая благодать…
А свет в окне родительского дома
мне отовсюду
и всегда видать.
1974

«Небо здесь назовешь небесами…»

Небо здесь назовешь небесами
И поймешь, что тебе повезло,
Обретя за глухими лесами
Эти пажити, поле, село.
…Можно жить с постоянною болью,
Но сияет надежда во мгле.
Слава Богу, мое Чистополье
Существует еще на земле.
Слава Богу, всем бедам переча,
Край не пуст и душа не пуста,
Хоть пока
Иоанна Предтечи
Храм на взгорье встает без креста.
Но не зря над родными местами,
Охраняя родительский кров,
Из глубин поднебесных
Блистает
Богородицы светлый покров!
2007

Если пристально в детство вглядеться

«Не в те ль времена Святослава…»

Владимиру Крупину

Не в те ль времена Святослава
В моем древнерусском краю
Я вижу,
Как мальчик кудрявый
Бежит босиком по жнивью.
Бескрайней подхваченный волей,
Держа в узелочке обед,
Бежит он по желтому полю,
Которому тысячи лет.
Известно уже мальчугану
Зловещее слово – война.
Отец его —
В битве с врагами,
Мать – в поле
    с темна до темна.
Той давней,
Но памятной яви
Я, видно, забыть не смогу.
Не я ли тот мальчик,
Не я ли
В страду к своей маме бегу?
Не я ли тем августом ясным,
Хоть ростом всего с полснопа,
Стараюсь завязывать свясла
И ставить снопы на попа.
Не я ли,
У дня на изломе,
Колосья зажав в кулаке,
Уснул в золотистом суслоне,
Как в сказочном том теремке.
И мать,
    моя матерь-Россия —
Солдатка,
    горюха,
        вдова —
Над будущим пахарем-сыном
Склонилась в слезах у жнитва.
1974

Круговорот

Уж каркал ворон над Россией,
Когда отец мой
До зерна
Посеял поле ржи озимой.
И позвала его война.
И всколосилась даль сквозная
В четыре звонкие конца!
Когда косили рожь,
Отца
Скосила пуля разрывная.
Но каждый год,
Но каждый год,
Поднявшись нивой животворной,
Земной вершат круговорот
Отцом посеянные зерна.
1979

Ночлег

Дождливой ночью на глухом лугу
В потемках мы заканчивали метку.
Отужинавши с мамой всухомятку,
Заночевали мы в своем стогу.
Она вздыхала рядом, не спала,
И говорила с радостью усталой:
– Ну, вроде направляются дела, —
И под ноги мне сено подтыкала. —
Теперь Краснухе есть у нас сенцо.
Намаялся? Жидка еще силенка.
Эх, вот метали мы с твоим отцом…
Был годовалый ты, как похоронку…
Конечно, не запомнил ты его…
Накатывалась сладкая дремота,
Сквозь дождь
    кричала чернеть на болоте.
Но я уже не слышал ничего.
Следующая страница