Имеют ли эти примеры демократизации информации более широкое историческое значение? Имеют, но не потому, что они говорят о замещении старомодного модернистского «нарратива» «базами данных» новой компьютерной эпохи, как утверждали некоторые исследователи[36]. Конечно, новые базы данных обычно не выстроены в виде доходчивого нарратива. Они не рассказывают нам историй, у которых есть начало и конец. В действительности они являются разрозненными собраниями «информации», мультимедийных материалов, упорядоченных так, что внутри собрания каждый элемент обычно имеет то же значение, что и все остальные. Однако из этого не следует, что «база данных и нарратив – это естественные враги». Как раз наоборот: именно потому, что новые источники информации не представлены в виде моральных проповедей, их проще использовать в качестве «сырья» для нарративов, выбранных публикой, которая имеет к ним доступ. Следовательно, нет ничего удивительного в том, что современное применение цифровых сетей для распространения всевозможных информационных материалов среди постоянно расширяющейся аудитории способствует оживлению политики. Демократизация информации выступает в качестве силы, нацеливающейся на голодные умы, ранее стесненные неэффективной коммуникацией. Некоторые наблюдатели даже предрекают пришествие эпохи, когда граждане будут «стоять на плечах сразу у множества великанов»[37]. Такие тезисы склоняют к сравнениям с Реформацией в Европе, одной из причин которой была убежденность христиан-диссидентов в том, что можно расширить доступность печатных копий Библии, что нет никаких духовных или земных оснований, по которым ее чтение должно быть ограниченно узким кругом лиц, владеющих латынью, и что умеющие читать или имеющие уши, чтобы слышать, вправе вступать в группы для чтения, дабы вкусить радости осмысления и обсуждения печатных проповедей, духовных биографий и этических наставлений для всех этапов и форм жизни[38]. Подобные сравнения, вероятно, чрезмерны, но вряд ли можно сомневаться в том, что, если оценивать коммуникационное изобилие по таким критериям, как равенство и простота доступа к ранее закрытым материалам, оно, очевидно, открывает двери и сносит заграждения, разделяющие производителей и потребителей информации, в том числе и высокоспециализированной, так что новые жизненно важные банки информации становятся доступными намного большему числу пользователей, которые часто могут обращаться к ним удаленно, примерно в одно и то же время и по нулевой или очень низкой стоимости.