– Нет! – отрезала Антонина.
Кирилл повернулся ко мне.
– А вы, Степа?
– Маловероятно, – улыбнулась я.
Отец взглянул на дочь.
– Настюша, твое мнение?
– Жесть дерьмовская, – высказалась Настя. Но потом, вспомнив про роль хорошей девочки, быстро добавила: – Так говорят девицы, которые передники с гадкими рисунками покупают. А я отвечу: «Нет, папочка, лучше я свою красивую футболочку запачкаю, но никогда-никогда эту пакость не повяжу».
Я мысленно зааплодировала Насте.
– Миша, рыси в торговый центр, – приказала Роза.
– Не надо, – остановила я администратора. Затем сняла с крючка большое кухонное полотенце, голубое в мелкий цветочек, вынула из кофра булавки и, задрапировав ткань крупными складками, закрепила ее на талии девочки. – Так подойдет?
– Супер! – обрадовалась режиссер. – Камера! Мотор! Начали!
Настя подошла к холодильнику и открыла дверцу.
– Спагетти в шкафу на второй полке, – шепотом подсказала мама. – Извините, Анастасия волнуется, ведь впервые стоит перед объективом, поэтому все путает.
– Да, мамочка, – сладко пропела любительница косметики «Бак», – меня прямо колбасит, то есть трясет всю.
– Не переживай, это не прямой эфир, – приободрила ее Роза, – при монтаже лишнее вырежем, получится супериссимо.
Настя порылась в шкафу и достала упаковку, на которой крупными красными буквами было написано: «Растворимый какао «Гномы и Аленушка», стопроцентно натуральные какао-бобы с добавлением тертой сушеной моркови и свеклы».
– Наверное, жуткая дрянь этот напиток, – хмыкнул Дима.
– Солнышко, спагетти в высокой узкой керамической банке, – вновь пришла на помощь дочке Антонина. – Теперь кастрюльку вытаскивай, она внизу, под разделочным столиком. Налей в нее воды.
Настя наполнила гнутую алюминиевую емкость водой из-под крана. Я, увидев утварь, удивилась. Ну и ну! Сколько лет этому монстру? Помнится, во времена моего детства на кухне в гостинице «Кошмар в сосновом лесу»[2] была подобная посудина, в ней варили яйца.
А Настя выхватила из банки макароны, воткнула их в холодную воду и удивилась:
– Мала кастрюля! Не влезают!
Роза вскинула брови, но в этот драматический момент раздался звонок в дверь.
– Розочка, сделайте любезность, откройте, – попросила Антонина.
Режиссер вышла в коридор. Мать живо вытащила спагетти из кастрюли, включила электрический чайник, вылила в алюминиевого уродца вскипевшую воду, водрузила все на огонь и начала медленно опускать в нее длинные трубочки, приговаривая: