– Вы упомянули сестер. Сколько их?
– Они мои сводные сестры вообще-то. Нас четверо.
Подчеркнуто беззаботный тон, которым было сделано это замечание, тут же возбудил подозрения Макса.
– Какого они возраста?
Поколебавшись немного, Каролина призналась:
– Двадцати, девятнадцати и восемнадцати лет.
Макса как будто молнией ударило.
– Великий боже! Они же не приехали сюда с вами, не так ли?
Каролина удивленно ответила:
– Нет, я оставила их в гостинице.
– И на том спасибо, – успокоился Макс. Перехватив ее вопросительный взгляд, он улыбнулся. – Если бы кто-нибудь заметил их входящими в мой дом, весь город тут же облетела бы новость, что я завел себе гарем.
При виде его улыбки Каролина недоуменно заморгала, а заслышав подобное заявление, широко раскрыла глаза. Притворяться несведущей не было смысла. Заметив странный блеск в синих глазах герцога, когда он смотрел на нее, она порадовалась, что он является ее опекуном. Она мало разбиралась в моральных принципах мужчин вроде него, но подозревала, что ее нынешнее положение защитит ее, как ничто другое.
Макс размышлял о том же самом, все прочнее утверждаясь в мысли, что нужно как можно скорее откреститься от навязанной ему ответственности. Помимо того что у него не было никакого желания выступать опекуном четырех девушек брачного возраста, ему нужно было избавиться от преград на пути к сердцу Каролины Твиннинг. Тут он осознал, что свою семью она описала намеренно беззаботно и скупо.
– Начните сначала. Кем была ваша мать и когда она скончалась?
Каролина не была готова рассказывать свою биографию, ведь она ожидала встретить старого герцога, который был в курсе всех событий. Но при сложившихся обстоятельствах она едва ли могла ответить отказом.
– Моей мамой была Каролина Фарнингэм, из стаффордширских Фарнингэмов.
Макс кивнул. Древний род, всеми уважаемый и с большими связями.
Каролина скользила взглядом по рядам книг, стоящим на полках за спиной герцога.
– Она умерла вскоре после моего рождения, так что я никогда ее не знала. Несколько лет спустя мой отец женился во второй раз, теперь уже на дочери из местной семьи, намеревавшейся отбыть в колонии. Элеонора была ко мне добра и хорошо о нас всех заботилась. Ее не стало шесть лет назад. Мой отец, разумеется, так и не смог смириться с тем, что у него нет наследника. На нас четверых он почти не обращал внимания, и мы всецело находились на попечении Элеоноры.