Или, была у нас в девятом молодая училка по литературе. Поставила она себе непосильную задачу воспитать в детях любовь к Толстому и Горькому. Всю дорогу распиналась перед нами, как здорово, что Павел бросил пить и пошёл в кружок большевиков. Только всё зря. Получила она вместо сочинения на произведение «Мать» анонимный рисунок. На рисунке – зек небритый весь в татуировках, ипапироской дымит. А на груди выколото: «Не забуду мать родную».
А когда завучу показала, тот сказал:
– А вы ещё большеперед этими ублюдками ноги раздвигайте.
Уволилась она и ушла в вечернюю школу для рабочей молодёжи. Говорят, там одни сознательные учатся.
Старшеклассники знают, что когда училка по пению марширует курсом на учительскую, то «ничего перед собой не видит из-за своего баяна». Поэтому почтительно расступаются. А мелкий народец не знает. Вечно они орут и лётают друг за дружкой, как стая воробьёв. Поэтому постоянно попадают под Таиську. Их растоптанные трупики тонкими лепёшками остаются на грязном паркетном полу. Вечером, после уроков, приходит уборщица баба Поля со шваброй. Ототрёт дырявой тряпкой и выжмет в маркированное ведро. Выльет куда надо, дёрнет за шнурок, и весело понесётся очередная ватага первоклашек по водопроводным трубам. Через городской коллектор прямо в реку. Перегоняя друг друга на мелкой волне, поплывут мультяшные человечки по могучей сибирской артерии. Чтобы, преодолев тысячу километров пути, соединиться с водами Арктики и затеряться в просторах Карского моря.
Впрочем, Таисия Тимофеевна ничего такого не замечает.
Старшеклассники замечают всё. Поэтому провожают её взглядами, шепчутся и хихикают:
«Бантики, туфельки, звёздочки в ряд
Попал под Таиську
Отряд октябрят».
Аккордеон приходилось носить по причине сломанной на двери класса задвижки. А так же, учитывая прискорбный случай вандализма. Оставленный без присмотра инструмент потерял две клавиши: ноту «фа» второго регистра и ноту «соль» первого. Остальная клавиатура обезобразилась надписями хулительного содержания. В результате попыток стереть химические буквы клавиши приобрели пятнистый трупный оттенок. Мелкие отверстия в мехах, проковырянные гвоздиком, музычка заклеила липкой лентой, после чего аппарат стал задыхаться, хрипеть и подсвистывать. Эмфизема!
А кода-то он был молодым красавцем. Выступал на концертах в составе оркестра народных инструментов. Был влюблён в русскую балалайку и пел ей романсы. Поговаривали, дрался на дуэли с соперником баяном и отбил таки у него красавицу. Но потом спутался с гармошкой и пошла его жизнь под откос. Запил он по-чёрному и был продан. Попал в крепкие руки училки по пению, из которых уже не вырвался. Замучила она его до смерти, так и зачах.