– Здравствуйте, господа! – расплылся толстячок в счастливейшей
улыбке, как будто не простых постояльцев, а детей родных встречал
после десятилетней разлуки.
– Добрый вечер, – пропел Руалин высокомерно-снисходительно.
– Чего желаете? – угодливо поинтересовался трактирщик.
– Две комнаты на эту ночь. Одну для меня, вторую для моей сестры
и ее мужа. Найдется?
– А как же не найтись, господин? Все будет в лучшем виде. Четыре
серебряные монеты, и комнаты ваши.
– Три. И в оплату входит ужин для нас.
– Но, господин, позвольте… это же грабеж! Я не могу!
– Четыре серебряные монеты – вот это грабеж. Но если вы не
согласны, мы можем остановиться в каком-нибудь другом месте.
Ближайший трактир ведь недалеко? Если мне не изменяет память, всего
в нескольких кварталах отсюда. Я прав?
– Э-э-э… – промямлил толстячок. – Ладно. Три. Садитесь за любой
стол, вас накормят, а потом проводят в комнаты.
Я был, мягко сказать, удивлен. Чтобы кто-то из этой жуликоватой
братии согласился уступить четверть от первоначальной цены? Да
такого просто быть не могло. Все известные мне трактирщики скорее
удавились бы, чем согласились на такое.
Когда мы сели за стол, Руалин самодовольно усмехнулся и гордо
выпятил грудь. Он явно ждал вопросов. Но мне и впрямь было
интересно, как он это сделал, поэтому я спросил:
– Почему он согласился?
– Так вечер уже, – лениво отозвался эльф.
– И что?
– И все, – насмешливо-снисходительно ответил тот. – Утром такой
фокус бы не прошел. Понимаешь, Эндрю, дело в том, что нам повезло.
Уже вечер, в «Приюте аристократа» есть несколько свободных комнат,
а очереди из постояльцев – нет. По крайней мере, я ее не заметил.
Вероятность, что они пожалуют поздней ночью, ничтожно мала. Но даже
если и так, с них можно взять и двойную цену. Они-то скупиться не
станут. Просто потому, что выбора особого у них не будет – либо
заплатить, сколько скажут, либо на пороге ночевать. После заката по
Рэнду гулять небезопасно. А мы останавливаемся всего на одну ночь и
завтра утром уже съедем. То есть трактирщик либо соглашается на
меньшую сумму, либо его прибыль перекочевывает к соседу, к которому
мы успеем дойти еще засветло. Улавливаешь?
– Кажется, да. То есть нажиться на нас особо не получилось, но и
внакладе он не остался?
– Да. Но вот за воду придется заплатить отдельно.