«Ячейка двести двадцать шесть. Первое вхождение».
Ночь, тучи. Луны нет — тем лучше!
Лицо обдало потоком воздуха и засвистело в ушах, ветром высекло
слезы. Перед глазами замаячили вертикальные росчерки огней и Глеб
понял, что падает. В затылке часто запульсировало, тело затрясло от
прилива адреналина.
Слева и справа, гораздо выше, чем находился Глеб, запустив
тормозные движки, заходили на посадку такие же, как он. Но до земли
суждено было долететь только расплавленным осколкам — система ПВО у
мятежников работала четко.
Глеб закрыл лицевой щиток, оскалился и пробежал тактическую
карту глазами. Крепче сжав разрядник в правой руке, он ударил себя
по груди, где на доспехе находился датчик десантного модуля. В
таких ситуациях он не доверял автоматике, надеясь лишь на себя. Это
спало его не раз.
Вот и сейчас. Из-под ног ударили струи реактивного пламени,
навалилась тяжесть. Модуль заметили снизу, открыли огонь, три раза
в воздухе щелкнули ветвистые молнии, в стороне запоздало
разорвалась граната и отстучала безобидными осколками по броне; в
отдалении застучал пулемет, где-то сзади посыпались стекла. До
земли оставалось метров сто, противник уже не успевал прицелиться.
Глеб ускорил снижение, ушел в сторону, спрятался за высоткой и
только там встретился с землей.
Он отстегнулся, снял с крепежей штурмовой плазмаган — всего
десяток выстрелов, но чтобы разметать баррикады по кирпичику, его
вполне хватит — потом отбежал к стене. С высоты десятого этажа в
модуль ударила молния, донесся хлопок и аппарат разорвало на тысячи
осколков. Глеб вскинул оружие, отправляя снаряд в том направлении,
где увидел в окне стрелка. Огненный шар врезался в здание, плавя
стекло, металл и бетон, на асфальт упали раскаленные брызги. Стена
прогнулась внутрь, тридцатиэтажное здание дрогнуло и стало оседать,
рассыпаясь. Пространство наполнилось грохотом, все вокруг заволокло
пылью.
— Забавная штучка, — присвистнув, пробормотал Глеб.
Он закинул плазмаган за спину, встряхнул в руках разрядник и под
шум сервомоторов доспеха, высекая крошку и искры из пластбетонной
мостовой, побежал к северному рубежу. Мятежники удерживали его уже
неделю, разбивая все попытки регулярных войск взять границу
штурмом.
На улице повсюду лежали тела: одни относительно целые, другие —
обугленные до состояния головешек. Иной раз и не понять сразу, что
раньше это был человек.