— Как чувствовал, что нельзя оставлять тебя одного, наделаешь
глупостей, — сказал с заминкой Харри. Так, будто тщательно подбирал
слова.
— Но я не один, со мной чужой и девчонка. Мы нашли общий
язык.
— Кстати, как себя чувствует Айгел? Она не пострадала там?
Глеб мысленно метнулся в операционный блок, глянул сквозь
объективы камер на прикрученную к кушетке девушку. Кожа ее почти
избавилась от ожогов и даже успела порозоветь, волосы приняли
прежний вид и обрели пепельно-серый оттенок. Но Айга до сих пор
была без сознания.
— Да, девчонка в полном порядке, — не моргнув глазом, соврал
Глеб.
— Пусть она поговорит со мной. Позови ее на два слова.
— Это мой корабль, — усмехнулся Глеб. — Мне решать.
— Ты украл его! — повысил голос седой.
— Всего лишь успел сделать это раньше вас.
— Доволен?
— Как объевшийся крепс.
От «Молнии» отделились две мерцающих желтых точки: многоцелевые
дроны, как показал ИИ. Уничтожив машины плазмой, едва они
преодолели половину пути, Глеб сказал:
— У меня есть один вопрос.
— Всего один? — посмеялся Харри. — Почему-то думалось, что их у
тебя уже под сотню.
— В чем-то ты прав, седой. Но все они следуют из одного
единственного: кто я?
— Хм, — замешкался Харри. — Разве, Айга не рассказала тебе?
— Я и не спрашивал. Ты же дольше работал с ней и лучше меня
знаешь, что девчонке нельзя доверять.
— Что правда, то правда, — усмехнулся седой. — Есть у нее такой
изъян, не переделаешь.
— Тогда ответь ты.
— Я даже не знаю, что тебе сказать на это, — протянул Харри.
— Говори правду, — пожал плечами Глеб. — За эти дни я многое
пережил, и готов поверить во что угодно.
— Правда очень проста, на самом деле. Ты — обычный паренек,
каких на столичной планете сотни тысяч. И ты бы не отличался от них
ничем, если бы не твой устаревший чип и счастливое стечение
обстоятельств.
— Счастливое? — съязвил Глеб. — Я мог бы поспорить.
— Называй это, как хочешь. Дело твое, — отрезал Харри. — Я
привык работать с тем, что дано и эмоциональный окрас...
собственное отношение к этим вещам привык оставлять за кадром.
Чувства мешают делу, они не для нас.
— Почему я не помню родных? Ведь, я с ними жил до Цфеды! А еще
не знаю, как выглядит Краста. Иногда она снится мне, но я вижу
только космодром — а он на всех планетах стандартный! — и лица
родителей в общих чертах. А еще... лиловое солнце.