Не могу согласиться, что-то меня останавливает. Может быть, лучше потерять работу, чем играть роль фиктивной невесты?
- У тебя нет на это времени, милая леди. – Он смотрит на часы. – Через десять минут здесь появится моя матушка. И либо я представлю тебя, как свою невесту, либо провожаю восвояси, со всеми вытекающими. Итак?
- Хоть пару минут!
- Хорошо, пять, - великодушно разрешает он.
Если я откажусь, Гайволоцкий расскажет Никите о воре. Больше меня не в чем упрекнуть и, возможно… возможно, Никита простит меня. Все же Гор – его друг. Шанс невелик, но он есть.
Если я соглашусь, неизвестно, чем все обернется. Как минимум, мне придется лгать родителям Гайволоцкого. А его отец – на минуточку! – занимает важный пост при дворе императора. Интересно, а Гайволоцкий понимает, что мне будут задавать вопросы? О ком я должна буду рассказывать? О Лесане Даниловой? Значит, под удар попадет и моя семья.
Отец не заслужил такого отношения. Даже если он узнает о моей неудавшейся попытке найти работу и о воре, которого я отпустила, он поймет меня. Покричит, отругает, но поймет. А скандала «на высшем уровне», если такой случится, он может и не пережить. И как все скажется на карьере Луки и Дениса? Да даже Нора не должна страдать от моей глупости!
- Спасибо, нет, - решительно говорю я.
- Э-э-э… - Любо-дорого посмотреть на вытянувшуюся физиономию мессира мага. Впрочем, он почти мгновенно каменеет лицом. – Спасибо… да? – поправляет он меня.
- Нет, - повторяю я. – Я не могу принять ваше предложение.
- И почему же, позволь узнать? – Его голос сочится ядом.
Тоскливо думаю, что если он захочет, то не выпустит меня из квартиры. И вообще, закопает в лесочке, вместе с драконом, и косточек наших не найдут.
- Лучше потерять работу, чем честь, - пафосно отвечаю я.
Гайволоцкий раздраженно хлопает себя ладонью по лбу.
- Лесана! Я не покушаюсь на твою честь! – рявкает он.
- Вы не покушаетесь на мое тело, - уточняю я. – Во всяком случае, пока. А честь – это нечто большее. Вы хотели бы, чтобы ваша сестра приняла подобное предложение?
Он меняется в лице, и я успеваю заметить и растерянность, и даже удивление.
- Это невозможно, - цедит он.
- Потому что ей не нужна работа? Так вот, мессир, необходимость зарабатывать деньги не делает меня хуже.
С минуту Гайволоцкий сверлит меня взглядом, а потом выдает: