- А ты как думаешь? – хрипло произнес
я, продолжая моргать до тех пор, пока лесопарк и склонившаяся надо
мной девушка не стала более-менее четкой. На ней все еще были очки,
темные волосы свободно спадали вниз. Сопротивляться я не собирался,
но, как только попробовал подняться с земли, у моей шеи сразу же
оказалась вторая рука, сжимающая короткое, обоюдоострое лезвие
длиной около десяти сантиметров. – О, - только и смог выговорить я,
скосив глаза в сторону лезвия.
- Лучше отвечай на мои вопросы, - она
сняла очки, за которыми скрывались карие глаза. Несмотря на
заявления том, что именно карие глаза самые теплые, в данный момент
они излучали просто арктический холод. – И желательно без лишних
слов. Ты с ними?
- С кем, с ними? – не понял я. – Или
ты про тех, кто ломился в мою дверь и прямо сейчас разносит мою
квартиру?
- Твоя квартира им неинтересна. Что
тебе известно?
Я задумался, во всяком случае,
пришлось сделать вид, чтобы немного потянуть время. – Кроме того,
что у меня сейчас нет жилья – не знаю ничего. Поэтому я шел за
тобой. Мне тоже нужны ответы.
Моя собеседница усмехнулась, правда,
при этом лезвие дрогнуло, что не прибавило мне уверенности в
вероятности пережить сегодняшний день.
- Не будет ответов. Ты зря шел за
мной. Зря рисковал… – тут она замолчала и задумалась. – А как ты
выбрался из квартиры? – Она прищурилась и нахмурила брови. – Только
не рассказывай, что по моему тросу, без перчаток по нему очень
сложно спуститься…
На мое лицо легла тень, размеры
которой определить было непросто; задрав голову и глядя снизу
вверх, я не мог даже сказать, насколько велик ее обладатель, одетый
в черные брюки и черную рубашку. В вытянутой руке был пистолет.
- А мы вас ищем, уже с ног сбились,
Елена… - баритон чуть стих, словно мужчина подбирал слова, -
Аркадьевна, верно? А вот юноша нам помог. – В этот момент я опустил
глаза на свою соседку и был несказанно рад следующей фразе: - Нож
брось. И руки подними.
Стать еще одним трупом с
исполосованным горлом, в парке, да еще в такое чудесное время года,
как сейчас, меня ничуть не прельщало, поэтому я с облегчением
выдохнул. Правда, слишком поспешно, потому что обезоруженная
девушка, подняв руки, не встала с земли, а наоборот, весьма удобно
села мне на голень. Удобно только для нее, потому что адская боль
от торчащих из земли веток и камней сразу же пронзила всю ногу
целиком.