– Ну и где ты был так долго, бездарь? – негодовала она,
замахнувшись рукой.
По привычке я съежился, и только затем понял, что мы в игре. Тут
боль заглушена настолько, что даже ребенок был способен вытерпеть
страшные раны. Однако, как бы то ни было, Настя и не ударила.
Вместо этого она удивленно оглянула меня и, нахмурив бровки,
вызвала между нами окно для неролевого общения.
(Сообщение от Альфины):
Это и есть твой хваленный персонаж? Что-то не тянет он на
двадцатый уровень.
(Сообщение от Гиладора):
Увы, нет. Моего персонажа у меня больше нет.
Она смерила меня взглядом, который пугал ничуть не меньше, чем в
реальности. Что-что, а с графической проработкой у Реснета был
полный порядок, так что ее трехмерная игровая модель, казалось,
вобрала в себя саму душу Анастасии. Переняла ту самую давящую ауру,
так выделявшую ее среди других девчонок. Так что глаза, что
состояли из вокселей и что сейчас глядели на меня тут, внушали в
меня такой же ужас, как и те, что состояли из живых тканей и не так
давно глядели на меня в реальности.
(Сообщение от Альфины):
Когда вернемся в реал, я тебя убью.
– Теперь иди за мной, мы опаздываем, – проговорила она и,
развернувшись, отправилась в пещеру. А я, приуныв, поплелся вслед
за ней.
Внутри было много гномов, и во всех я узнавал наших сожителей из
детского дома. В этой локации, по-видимому, других игроков и не
было вовсе.
Все делились в группы по два-три человека (в смысле, гнома) и
следовали по разным тоннельным ответвлениям, коих в этой пещере
было бесчисленно много. В один из таких направились и мы с
Альфиной, или же Настей.
По пути она вручила мне кирку первого уровня. Это был обычный
предмет с параметром атаки в три единицы. Повоевать – не повоюешь,
зато годится для добывания руды. Этим, собственно, я и занимался
последующие пять часов к ряду. И должен признать, никогда еще я так
не уставал.
Вообще, физическая нагрузка внутри игры ощущается не столь
тяжело, как в реальности. В игре у персонажа есть собственный,
никак не зависящий от реального тела, параметр выносливости. Да и
здешняя усталость лишь внушалась нам, а вовсе не передавалась в
наши истинные тела.
Тем не менее, когда игровой параметр выносливости сдавал,
усталость начинала казаться вполне реальной. И для того, чтобы
пересилить себя и заставить работать дальше, нужна была немеренная
сила воли. Та самая, которой у меня не было, но которая была у
Насти.