– Если честно, то это лишнее. Я не собираюсь задерживаться
тут.
Мои слова вызвали ее усмешку, и мне это сильно не понравилось.
Тем не менее я, конечно же, смолчал. Вступать в словесный спор с
ней мне совершенно не хотелось. Вовсе не потому, что я боялся
проиграть. Наоборот, я боялся последствий своей победы.
А в том, что меня отсюда заберут уже завтра, я даже не
сомневался. Если не Виктор Серебров, то это сделает моя тетя Ольга.
Все, что для этого было нужно, это найти голосовой планшет,
позвонить ей и рассказать о том, насколько мне здесь плохо. Не
должна же она оставить своего “сладенького Женьку” в таком ужасном
месте. Так я думал.
Весь первый день показался мне сущим адом. Этот самый Артем,
которому меня представила Настя, оказался тем еще грубияном. Если
вырезать из его речи мат и прочие неприятные слова, то ее
продолжительность сократилась бы минимум вдвое.
Оскорблял он меня при любом случае, даже если я просто молчал. И
это несмотря на то, что он по виду был младше меня (позже я узнал,
что на год). Но что самое невыносимое, так это то, что я так и не
сумел разыскать способ связаться ни с отчимом, ни с тетей. Планшеты
и другие средства связи находились под замком, на четвертом этаже.
Там же, где и игровые капсулы. Да, они действительно здесь имелись,
что просто не могло не удивлять. Я воспринимал четвертый этаж
островком надежды, окруженным океаном несчастий и звериной
жестокости. Жаль только, что оказаться на этом острове я пока не
мог.
Доступ на тот этаж был закрыт на выходные, и попасть туда можно
было не раньше понедельника. Об этом и обо многом другом мне
рассказал Артем, которого я уже успел невзлюбить сильнее, чем даже
своего отчима.
Всего в этом здании, кстати, было шесть обширных этажей. На
первом располагались: огромнейшая столовая, душевые, санузлы и
спортивный зал. Второй и третий – общежития. На четвертом, как я
уже упомянул, были игровые помещения со всем необходимым
оборудованием. Выше подниматься Артем мне строго запретил, сказав,
что там сидит администрация.
Еще я узнал, что эта самая администрация почти никогда не
появляется на нижних этажах. Тут, внизу, власть всецело
принадлежала проживавшим тут детям и подросткам, оттого здесь и
царил такой, не побоюсь выразиться, хаос.
Тем не менее, кое-какой порядок в этом хаосе все же имелся, как
бы парадоксально это ни звучало. Дело в том, что все сироты были
поделены на группы или, как их тут принято называть, команды. У
каждой такой команды был свой лидер. В той, в которую попал я,
лидером, как нетрудно догадаться, была Настя. Лидеры команд следили
за своевременным проведением работ и выполнением всех указаний,
которые отдавались “сверху”. Как раз в такие моменты Настя и другие
лидеры команд поднимались выше четвертого этажа, чтобы, как
впоследствии я узнал, получить те самые указания от здешней
администрации. До меня очень быстро дошло, что это никакой не
детский дом, это чей-то бизнес. Бизнес, построенный на детском
труде. И я понимал, что в понедельник, погрузившись в капсулы, мы
будем вовсе не играть, а зарабатывать деньги для кого-то
“сверху”.