Он был не слишком стар — в его густой темной шевелюре едва-едва
показалась седина, да и морщины пока не избороздили его лицо. Не
было дряблой кожи, пигментных пятен. Наверное, если бы встретила
его при жизни, то посчитала бы рейяна крепким мужчиной лет
пятидесяти-пятидесяти пяти. Щеки умершего были гладко выбриты,
одежда, хоть и находившаяся сейчас в беспорядке, выглядела новой.
Мужчина производил впечатление человека, который знал себе цену и
никогда не забывал об аккуратности и чистоте. Казалось, он вот-вот
возмущенно выпрямится, отряхнет одежду, приведет себя в порядок и
потребует от набившихся в комнату жандармов объяснить, что они
делают в его доме. Несмотря на сильный запах, стоявший в комнате,
мужчина не походил на давно умершего, скорее на сильно напуганного
тем, что он, почтенный профессор, предстал перед посторонними с
двумя воткнутыми в глазницы короткими кинжалами.
Я сглотнула и отступила на шаг.
— Слуги решили, что его просто убили, поэтому позвонили
жандармам, а не напрямую нам. Услышав подробности, я решил съездить
и сам посмотреть. И не ошибся. Точнее скажу потом, но пока все
выглядит ровно так же, как в двух предыдущих делах, Марьян, — с
горечью произнес Харт. — Похоже, ты оказался прав, и в Гаруче
появился маньяк. Следы, вероятнее всего, рассеялись, но при
тщательном осмотре я смогу выяснить, как именно обездвижили тело.
Мужчина сопротивлялся, но очень недолго. Пытался сбросить чары, но
не смог. Его толкнули в кресло или он осел в него сам, а потом
убийца один за другим вонзил кинжалы. Жертва конвульсивно подалась
вперед… видишь следы на ковре… а потом затихла. Вряд ли у убийцы
все заняло более пяти-семи минут.
Белянский в раздражении стиснул челюсти и вернул материю на
место.
— Лучше бы я был не прав, Вирсен, — прошептал мой шеф. — Лучше
бы я был не прав.
Харт покосился на меня и, продолжая составлять первичный отчет,
заметил:
— Вы на удивление хорошо держитесь, рейна.
В других обстоятельствах я бы широко улыбнулась в ответ, но
сейчас больше всего хотелось как можно меньше двигаться и еще
меньше думать. Я промолчала и глянула на начальника. Тот задумчиво
обходил комнату, разглядывая вещи и мебель. Время от времени маг
останавливался то у стен, то у шкафов, трогая элементы отделки.
Когда начальник вышел из комнаты, я последовала за ним. Первый
ужас от столкновения с делом об убийстве и неуверенность прошли, и
я вновь была собрана и замечала то, что происходило вокруг, но
провожающие любопытными взглядами жандармы меня мало интересовали.
Размеренно дыша, я шагала за шефом, держа наготове блокнот и ручку.
Все отчеты будут составлены и лягут на стол Белянскому, пройдя
через мои руки, самой мне бегать и записывать за работавшими на
месте спецами не требовалось. Другое дело — личные записи рейяна
Белянского. Не зря же он меня за собой потащил. Обязательно будет
что-то диктовать, чтобы не потерять наблюдения с места
преступления. Система и формулировки в данный момент не важны, для
подшивки в дело шеф или лично перепишет свои мысли в соответствии с
правилами, или поручит это мне.