– Они именуют себя православными.
– Так что же выходит? Какой-то схизматик нас от казни спас?
– Выходит, – подтвердил магистр. Я думаю вот что. Этот барон и впрямь из франков. Но тут не так давно ромейский император Мануил и в Италии был, и во Франции, и в Британии – везде себе подмогу искал против османов. Вот этот барон, как пить дать, к нему на службу и подался.
– Ишь ты! Да, лихой парень. – Михельс подбросил веток в огонь. – А эти в лохматых шапках откуда?
– Оттуда же! Император к себе на службу всех берет. Лишь бы умели держать оружие в руках, да против него не умышляли.
– Эти оружие держать умеют, – почтительно вздохнул пират. – Значит, он нас в Константинополь везёт. Небось, на галеры.
В голосе Гедике Михельса послышалась неизбывная тоска.
– Вот это вряд ли. – Покачал головой магистр. – Стал бы он из такой дали галерников везти. Но для чего-то мы императору понадобились.
– Слушай, – Михельс вдруг приподнялся с места. – А помнишь, три года назад мы прямо у самого Любека неф захватили? Там для этого императора меха везли. Может, он нас самолично казнить решил?
– А вот это может быть. Очень даже может быть, – магистр на миг прекратил бросать и ловить на лету еловую шишку. – Эти ромеи, они жуть, какие мстительные.
– Так, может, – Гедике наклонился к товарищу и зашептал на ухо, – может, мы того… Ребят поднимем? Охраны же сейчас почти нет. Тартары к реке ускакали. Мы как раз тихонько этого барона по голове тюкнем, чтоб он до полудня не проснулся, и по лесам в обратный путь. А то, ишь! Наобещал с три короба: не появимся мы боле на балтийских берегах! Как же, не появимся, очень даже появимся.
– Это верно. На убой идти не охота. Но и голову барону проламывать тоже нехорошо. Все ж, человеку мы жизнью обязаны.
– Если мозгами пораскинуть – мы Клаусу жизнью обязаны. А с бароном: пока едем – обязаны жизнью, а как приедем – смертью обязаны будем. А тут еще, сам подумай: у него бочонок, а в нём – пять тысяч цехинов. Отменные золотые кругляши на десять боевых кораблей. Бургомистр когда их отсчитал, небось, собственным языком подавился.
– Да. Куш изрядный, – глаза магистра семи искусств азартно блеснули. – К тому же этот самый Дюнуар говорил, что корабли для нас, стало быть и деньги, по сути, наши… Но только ж ты не переусердствуй.
– Да ладно, – оскалился Гедике Михельс, – это ж не, как там её, логика. Тут меня учить не надо. Он стянул с головы колпак и начал горстями засыпать его землёй.