– Ятриб сожжен, и клятвы верности сгорели вместе со святилищем Камня, – тихо отозвалась Мараджил.
Женщины помолчали.
Зубейда вздохнула и нарушила молчание первой:
– Каковы же замыслы твоего сына относительно того дела?
Парсиянка скривилась:
– А мне почем знать? Абдаллах смотрит в рот своему вазиру!
– Хм, – отозвалась Зубейда. – А моего дурачка, как телка, водит за собой его вазир…
– Если б только он… Госпожа Хайзуран, – прошипела Мараджил, – зря ополчилась против сына. Вот Иса ибн Махан, тот и впрямь сбил халифа с пути истинного…
При упоминании имени ненавистного начальника тайной стражи Зубейду перекосило. Не сдержавшись, она проговорила:
– Да будет доволен Хайзуран Всевышний! Свекровь не успела совершить столь многого…
– Да будет Он ей доволен, – согласно кивнула Мараджил – и, сверкнув глазами, провела ладонями по лицу.
* * *
Баб-аз-Захаб, ночь
Попойка была в самом разгаре. Халиф, заливисто хохоча, бросал мальчикам серебряные монеты. Гулямчата, хихикая, ползали на четвереньках, собирая блестящие дирхемы. Ковры и стриженую траву устилали лепестки и бутоны роз, мальчишкам приходилось ворошить благоухающие красные и розовые лепестки, чтобы откопать монетки. В воздухе стоял тяжелый аромат амбры и мускуса – от свечей и тазов для умывания рук.
Нуалу сглотнул и пробормотал:
– Какая мерзкая вонь… пахнет словно кошки нассали…
– Терпи, – прошипел Иорвет.
Они стояли недалеко друг от друга – под соседними арками павильона над прудом. В саду веселился халиф с сотрапезниками, над головами шебуршались и пересмеивались женщины. Невольницы сидели на балконах, у окон-смотрилен, топотали по переходам, по лесенкам, по тиковым полам крошечных комнат. Трехэтажный павильон, полный женщин: десятки, десятки любопытных глаз, жадных ртов, разбухающих грудей, похотливых рук, жаждущих фарджей. Жара спала, но темнота не принесла облегчения – сумеречники чувствовали мысли женщин, как липнущую к телу пропотевшую одежду.
Мимо Нуалу шмыгнула тень – девка под покрывалом, лицо до половины закрыто тканью. На аль-самийа женщины не обращали внимания – что с них взять, статуи немые и в доспехи закованные. Обычно не обращали внимания, точнее сказать…
Навстречу рабыне из-за угла выдвинулась толстая пыхтящая фигура. Девка кивнула. Круглоголовый силуэт кивнул в ответ – и засеменил к пирующим.