– Да на одном ли языке мы с вами говорим? Я вовсе не хотела вам льстить.
– Извините, если вам это неприятно, но вы мне польстили. В последнее время, когда я смотрю на себя в зеркало, я вижу развалину.
Канза собралась произнести что-то, как думал Арам, малоприятное, но затем пристальнее вгляделась в него.
– Теперь, кажется, я понимаю, что вы имели в виду, – медленно произнесла она. – Но, должна заметить, это только придает вам человечные черты, отличающие вас от совершенной статуи, которой вы выглядели бы, если бы не усталость. Ну разве это не безобразие? – возмутилась она. – Усталость только делает вас человечнее, тогда как другой человек на вашем месте действительно выглядел бы развалиной.
Арам перестал притворяться, что ищет документ, и скрестил руки на груди:
– Ладно, я понял все, за исключением одного: что я натворил, если вызываю у тебя такой гнев, Канза?
Когда она услышала свое имя, в ее глазах что-то мелькнуло, но это выражение так же быстро исчезло, как и появилось.
– Вот это да, – протянула она, прищурившись. – Неужели усталый Пират узнал меня? И он еще спрашивает? Думает, что его прегрешения должны быть забыты за истечением срока давности?
– О каких прегрешениях ты говоришь, Канза?
– Надо же, он не знает. – Она покачала головой, тряхнув густыми прядями.
– Должен признать, я нахожу нашу перепалку восхитительной, даже лечебной, но мое любопытство только возросло. Как насчет того, чтобы просветить меня и избавить от груза прошлого?
Ее губы изогнулись, словно она не верила своим ушам.
– Ты все забыл, верно? – В ответ на его решительный, хотя и нетерпеливый кивок Канза округлила глаза и обратила свое внимание на документы, пробормотав себе под нос: – Ну так вот, я не собираюсь тебя просвещать!
– Так как я никогда ничего не причинил тебе, это означает… – Арам нахмурился, затем воскликнул: – Только не говори мне, что это из-за Мэйсун!
– Надо же, вспомнил, – хмыкнула Канза. – В известной степени это оскорбляет еще больше.
По крайней мере, теперь он выяснил, отчего она так враждебно настроена. Арам не учел, что Канза может до сих пор злиться на него из-за того, что он некоторое время был обручен с ее сводной сестрой.
Канза со стуком захлопнула дверцы шкафа.
– Этого чертова документа здесь нет, – нетерпеливо выдохнула она и повернулась к Араму. – Но ты-то здесь. Что ты здесь делаешь?