отправлялись за покупками через так называемые ворота Гвадалахары. Рынок на месте высохшего озера существовал здесь с незапамятных времен – этот участок еще арабы облюбовали.
По-настоящему за постройку Пласа-Майор взялись только в 1616 году по указу Филиппа III. В основе лежал проект уже другого архитектора: Хуана Гомеса де Моры (1586–1649). Его задумку сумели осуществить в течение трех лет.
Постепенно камень в фасадах домов начнет вытеснять дерево, а из заурядной рыночной площади Пласа-Майор превратится в настоящую королевскую. Коронации монарших особ, рыцарские турниры на тростниковых копьях, военные парады, канонизации святых, конные корриды, казни и суды инквизиции – все это будет собирать на Пласа-Майор огромные толпы народа. Считается, что площадь могла вмещать до пятидесяти тысяч зрителей. Частенько торжества на ней объединяли в себе и драму, и веселье: сначала казнь, потом фейерверк с музыкой и танцами…
Зловещим назидательным торжеством отличались церемонии аутодафе, или «акта веры», проводимые испанской инквизицией. Под этим подразумевалось многочасовое вынесение приговора, после которого осужденные еретики передавались гражданским властям и могли быть сожжены на костре. Считается, что первым, кого приговорили на Пласа-Майор к сожжению, был отступник, выдававший себя за священника. Произошло это 21 января 1624 года.
Для тех, кто жаждал не просто присутствовать, а еще и видеть все собственными глазами, продавались билеты на балконы домов. Бывало, что из-за нехватки мест возникали споры, случались дуэли. Однажды, когда накануне какого-то торжества одной из фавориток Филиппа IV не хватило места, король приказал за ночь пристроить дополнительный балкон. На площади обычно происходило собственно аутодафе, а сожжение осужденных осуществлялось за пределами города. Но в 1680 году, когда здесь судили восемьдесят еретиков, двадцать из них в течение двенадцати часов жгли на костре прямо на Пласа-Майор.
Пласа-Майор 1860. Фото J. Laurent
В следующем столетии публичные массовые казни на площади в присутствии королевских особ не устраивались. В стране уже хватало тюрем и подземелий, где можно было вершить приговоры.
Премьеры пьес великих драматургов на Пласа-Майор войдут в традицию, а один из них – знаменитый Лопе де Вега – даже наречет площадь