Помню, когда я была маленькой и мы жили только вдвоём с мамой, она вновь и вновь читала мне эти истории. Она показывала мне надпись на обороте передней стороны обложки:
Лили Грин, занявшей первое место за чтение, письмо и правописание.
В то время я ещё не умела читать, не говоря уж о письме и правописании, но знала форму буквы «Л» и косую палочку буквы «И».
– Тут написано «Лили». Это же меня так зовут! Это моя книжка, мам? – спрашивала я.
– Это книга моей бабушки. Я любила свою бабушку гораздо больше, чем маму, твою бабушку. Когда я её навещала, она читала мне истории из этой книги. Это её школьный приз. Она всегда была такой сообразительной, моя бабушка! Я назвала тебя в её честь, Лили, и ты тоже всегда будешь умницей.
Я была не настолько сообразительной. Никак не могла взять в толк, как это Лили может быть одновременно маленькой и ходить в школу и в то же время – довольно старой, чтобы быть бабушкой, но мне нравился звук этого имени, и я любила бабушкину книгу сказок. Мне хотелось пойти к ней в гости, но мама печально качала головой и говорила, что она умерла. А теперь и моя бабушка тоже умерла. Она заболела сразу после того, как родились близнецы.
– Вот мы и остались совсем одни, – сказала тогда мама.
На самом деле у нас был целый набор других бабушек, мам наших пап, но мы с ними никогда не встречались. Мама была права – мы были сами по себе… Как же нам быть, если с мамой что-нибудь случится?
Я была самой старшей и храброй. И нечего мне плакать в мамину подушку! Я её перевернула, вытерла глаза подолом ночной рубашки и снова в неё уткнулась. Наверное, через какое-то время я всё-таки уснула.
Вздрогнув, я проснулась. Услышала шарканье ног, а затем чьи-то крадущиеся шаги. Сжавшись от напряжения, я вскочила.
– Эй, эй, это я, малышка. Всего лишь я!
– Ой, мама!
Обхватив её шею руками, я крепко обняла маму. Она села на диван, и я вскарабкалась к ней на колени, как маленькая Пикси.
– А почему ты спала на диване, Лили? Бэкстер пинал тебя ногой?
– Я просто не могла спать с ребятами. Волновалась. Где ты была? Ты сказала, что вернёшься до полуночи.
– Эй, ну хватит на меня нападать! И тише, а то всех разбудишь.
– А который час?
– Не знаю. Может быть, пять? На час больше, на час меньше… Какая разница? – хихикнула мама.
– Мама, ты пьяна?