- В субботу у Софии
день рождения, будет большой прием, мы хотим на нем объявить о помолвке.
Приводи туда своего фрэнда.
*
Вот так я и
оказалась на приеме, всколыхнувшем во мне, казалось, давно забытые воспоминания
и чувства и перевернувшим мою беззаботную жизнь с ног на голову.
Я не знаю, сколько
прошло времени от момента, как я рухнула подрубленной березкой прямо в центре
переполненного гостями зала, до той секунды, когда очнулась полулежащей на ярком
бирюзовом диване в помещении, похожем на кабинет. Явно не сама я сюда пришла, потому
что совершенно не помнила, как здесь оказалась.
Все еще слегка
затуманенным зрением смотрю на обеспокоенное лицо отца, за ним вижу еще более
испуганное лицо Толчина с выражением полного непонимания.
Делаю вдох, чтобы
сказать им, что я в порядке и что ничего страшного не произошло, как тут же с
ужасом понимаю, что именно привело меня в чувство, что сработало для меня
лучше, чем пузырек нашатырного спирта, сунутый под нос. Вывел меня из обморока
и вернул способность думать и соображать вовсе не дуэт встревоженных голосов
папы и Артема, а запах!
Запах мужского
парфюма - и не только, - исходившего от кожи дивана, которого касалась сейчас моя
голова.
Его запах…
Древесно-перечные
ноты знакомых мне духов, смешанные с едва уловимым, но для меня ощутимым
ароматом тела.
Прошло больше двух
лет, а я до сих пор могу безошибочно выделить его запах из всех других, и все
так же не могу ему сопротивляться! Он - мой личный постыдный фетиш. И хоть еще
минуту назад я была без сознания, я абсолютно уверена, что не сошла с ума и этот
запах мне не померещился. Тем более что я знаю - он имеет какое-то отношение к
Софии. Возможно, он ее брат или же он сотрудник отеля и это, вообще, его
кабинет.
Сделав еще один вдох,
и еще раз убедившись, что мне не показалось, я немедленно вскакиваю на ноги, которые
еще совсем недавно меня не держали. Но сейчас я так сильно хочу оказаться как
можно дальше от этого пахучего дивана, что готова хоть отползать от него.
- Агата, что ты
делаешь? Тебе нельзя вставать! - тут же ловит меня папа и пытается вернуть в
горизонтальное положение, но я сопротивляюсь и решительно заявляю:
- Папа, мне гораздо
лучше! - голос звучит слабо, и я тороплюсь замаскировать это, продолжив
скороговоркой: - А на свежем воздухе, уверена, станет еще лучше. Поэтому ты
извинись за нас перед Софией, но мы с Тёмой поедем домой.