Мы не первый раз работаем при допросах на пару с Лешим. Ощущаем
друг друга с полуслова и одного взгляда, пасуем подачи. И очень
хорошо умеем выдавливать из людей откровенность. И хотя бы один из
нас моментально просечет, где этой откровенности хронически не
хватает.
- О чем они говорили? – спросил Леший.
- Я не имею привычки слушать чужие разговоры, - Стелла в позе
оскорбленной невинности.
- Но что-то до вас должно было донестись… Поймите, мы расследуем
поджог. Нам важно все. И малейший нюанс может перевернуть всю
картину происшествия. Пока она неприглядная с точки зрения вины
сотрудников архива. Налицо классическая халатность. Но в каждом
деле есть оправдательные моменты. Однако вскрыть их невозможно без
действенного сотрудничества работников архива. Вы это
понимаете?
- Какая халатность? – взвилась Стелла. - Какая
ответственность?
- Сгорели уникальные документы. Сгорело здание. Ущерб огромен.
Но мы не хотим ничьей крови и огульных обвинений. Поэтому говорите
все. И мы поможем.
- Но какое отношение это имеет…
- Имеет, - веско отрезал Леший.
- О каком-то дневнике они говорили! – сдалась Стелла. - О каком
- не расслышала.
- О чем еще?
- Об это шалаве Даньяновой.
- Иве Даньянове? – напрягся я. – Вы ее лично знаете?
- Да кто же ее, шлюху, не знает. Месяцами у нас зависала в
архиве. Все в бумагах копалась. Диссертацию пишет. Она и
диссертация! Ей на дискотеках с неграми зажигать!
Теперь уж и понукать Стеллу не надо было – наболело. Если у тебя
ушки на макушке, и ты трудолюбиво копишь сплетни и всякие
предосудительные истории, то появляется непреодолимое желание
поделиться своими информационными накоплениями, нажитыми
непосильным трудом.
- А вы ее давно не видели? – спросил я.
- Неделю назад видела. Она обещала на мою радость пару недель не
появляться. Как сказала – отпуск и развлечения. С очередным
бездельником на его папином «Гелентвагене» веселится!
- И где она может веселиться? – полюбопытствовал я.
- А я знаю?
- Ее телефоны не отвечают.
- Вот так она веселится. Отрыв, как сама говорит. От всего.
«Если она еще жива», - подумал я.
В свете развивающихся событий это был далеко не факт. Уверен,
что Стелла сильно обрадуется, если Даньянова загнется в корчах.
Такие искренние чувства у женщин возможны, только когда между ними
пробежал черный кот, то есть блондинистый атлет. Ну или не атлет.
Но пробежал.