Эгида семи цветов
закрыла собою горизонт звезд, выжигающий сетчатку луч ударил по
флоту ополчения, обращая металл в плазму, а плоть в пепел. Симфония
предсмертных криков заиграла на всех обозримых частотах. Сотни
имперских легионеров попрощались с этим миром в одно мгновение, их
авангардные крейсера были рассечены световым крестом, а штурмовые
корабли просто рассыпались на атомы.
И лишь когда
ревущий поток боли смолк, а над полем боя воцарилась тишина,
безмолвный каменный цветок схлопнул створки главного калибра,
наблюдая как мир вокруг него горит.
— Адмирал, мы
больше не сможем... — пытаясь уклониться от севшего на хвост
«Ликтора», перехватчик был подбит и потерял управление, разбиваясь
об экраны станции подобно хрустальной птице.
Рукотворный свод
окрасился алым. Скованные цепями кошмара гражданские бежали прочь
по усеянным обломками улицам, по выжженной орудиями земле, по телам
мертвых и еще живых людей... прочь со станции
«Часовой-XVII», чьи небеса накрыла тень левиафана, который
не знал ни жалости, ни сомнений – тень материнского корабля
Изоморфов – «Анахарсиса».
Мириады вариантов,
судеб и решений могут привести мир к необратимому исходу... но им
всегда нужен тот, кто возьмет на себя роль исполнителя... Роль
первой и главной фигуры на игровом поле, масштаб которой слишком
тяжело вообразить... Главное, чтобы этой фигурой не стал тот, кому
безразличны судьбы других, впрочем... Может так даже лучше...
Испытывая ненависть к сути жизни, гораздо проще осознаешь её
ценность!..
— Мы будем держать
линию D19, пока последний «Галилео» не покинет поле боя!!! —
голос единственного человека, что не дрогнул пред лицом «Нефритовой
Чумы» пронесся по всем имперским частотам,
— ИЛИ МЫ НЕ
ЧЕРТОВЫ ЛЕГИОНЕРЫ!!! — прокричал Адмирал, ведя флагман сквозь
плеяду белоснежных лучей.
Плазменные орудия
врага каждую секунду рвали звездолёты ополчения в клочья, ломая их
крылья и уводя падших на встречу с их творцом, пока симфония ужаса
не ударила вновь, на сей раз по одному из ковчегов...
Беззвучный вой
каменной нимфеи похоронил гражданский корабль в океане вечности.
Молодые и старые, мужчины и женщины – каждый был равен пред
элементом разрушения. Расплавленный металл смешался с запекшейся
кровью, грузовой конструкт пронзило насквозь, увенчав его последние
секунды эпитафией плазменного взрыва.