- Игни, Грех, Жозин. – Отвлек меня от размышления напряженный
голос нашего лидера. – Слезайте. Пойдете пешим за нами. Смотрите по
сторонам и за тылом.
- Понял. – Кратко отчитавшись о принятии приказа, спрыгиваю на
землю и спешно натягиваю левую перчатку.
Погода продолжала не баловать, разве что испарины при дыхании не
было, однако холодок стремился укусить своими ледяными зубками за
любой открытый участок тела, а уж руки и подавно щадить бы не
стал.
- Ничего святого у людей… Нет чтоб в тепле по землянкам сидеть,
так они по лесам шляются… - Тихо выругавшись, дожидаюсь пока
всадники отъедут чуть вперед и жестом руки зову подчиненных
следовать за мной.
- Господин… - Почти шепотом позвал меня Грех. – А почему вы
думаете, что там люди?
- Это философский вопрос? – С улыбкой уточняю у перепуганного
парня, руки которого слегка подрагивали, что было отчетливо видно
по наконечнику наложенной на тетиву стрелы.
- Какой? – Переспросил Грех, хотя я отчетливо понимал
произношение слова именно на бакарском языке.
- Тебе интересно почему я называю людьми тех жестоких негодяев?
Или почему я уверен, что там люди?
- Второе. – После небольшого раздумья ответил новоиспеченный
лучник.
- Все просто. Животные не пахнут и хорошо маскируются. А если
Терих заметил и учуял их с полутора сотен шагов – значит это
криворукие людишки.
- Криворукие? – Удивленно переспросила Жозин, удерживая перед
собой кинжал обеими руками.
- Ага. И у них кривые мечи. – Подмигнул я ей с
заговорчески-серьезным видом. – Кривые. Мечи.
Мою неоцененную шутку самым бесцеремонным образом прервала
просвистевшая и уткнувшаяся перед отрядом стрела, после чего из
кустов на дорогу выбрался здоровенный мужик с головы которого
скалилась пасть убиенного Хельхадского медведя, прикрывавшего плечи
хозяина лапами и спину прочими частями не маленькой шкуры. В руках
он держал довольно толстое деревце, вырванное из земли с корнем и
изображавшее дубину. Торс же его щеголял наготой и ожерельем из
чьих-то крупных клыков. Бугрящиеся мышцы и толстенная шея выдавали
не малую силу, а надменный вид и вздернутый подбородок
свидетельствовали о полной уверенности в своих силах.
Если это их главарь – дела плохи. Он либо неисправимо тупой
варвар, раз вышел к явно вооруженной группе всадников, либо же в
кустах по обеим сторонам дороги сейчас сидит ватага такого размера,
что неисправимо мертвыми можем стать уже мы сами.