Я не удержался и с шумом повалился на пол из-за колонны, прямо в
хлопья гостившего в храме облака. Но к счастью, не удержались
многие. Почти все девчонки сиин на мгновение перестали дышать, а
пленницы закономерно сбились с ритма.
Опасаясь наказания, они быстро исправили оплошность, но мелодия
уже стала другой. В лиир трудно скрыть настоящие чувства, поэтому
теперь в музыке читался только страх.
Пошатнувшаяся от столкновения с массивной тушей птицы медная
площадка затихла.
Зазвенели цепи, сердце забилось чаще, готовясь вырваться из
груди.
К строю присоединилась одиннадцатая девушка с двумя барабанами,
в которые ей приходилось бить большими деревянными палками.
Чудовищная птица была готова к принятию первого блюда. Я
выглянул из-за колонны и наконец увидел пленников, ставших сегодня
жертвой ротации.
- Пожа…
Послышался мерзкий хруст. Голова, шея и плечи оказались в клюве
у птицы, а в белую мглу улетел фонтан ярко-алой крови. Хищник не
интересовался мнением мяса.
Меня едва не стошнило, поэтому я на миг юркнул в уютную звериную
форму. В ней красный цвет сменялся серебряным, и страх чуть-чуть
отступал.
Плохой, очень плохой цвет. Красный у сиин считается самым дурным
знаком. Инстинкты бились в голове с криком: «беги, глупец! Беги,
пока они тебя не заметили!».
- Весело тут у вас, - ехидно заметил один из черноволосых.
Мужчина был на пол головы выше ворон, а угольно-черные волосы росли
не только на голове, но и покрывали собой подбородок.
- Весело будет ночью. – презрительно скривился другой безбожник.
- Уже выбрал себе игрушку?
- Я здесь по делу, братан. Мне не до развлечений, - ответил
бородатый ворон.
- Да этих белок, как грязи! Хотя, твоё право.
Белками называли нас. Возможно, в нашем зверином облике и впрямь
есть некое сходство, если не считать белый цвет и четыре длинных
уха.
Аккуратно и не поднимая лишнего шума, я принялся ползти. Стелясь
к утопавшей в облаке медной платформе, я оставался незамеченным.
Белый цвет шерсти сливался с белёсыми облаками, позволив скрытно
подобраться к следующей колонне.
- Све-ет! – проскрежетало каркающее существо.
Приподняв голову, я пристально всмотрелся в расступавшийся
полумрак. На платформе зажглось несколько электрических лампочек.
По облаку расползлась ленивая пелена света, словно река из
топленого молока.