Видимо, он держал себя на голодном пайке. С чего бы это? Такой видный мужик и без постоянной любовницы. Странный он какой-то. И пускай я всеми силами стремилась занять это место, Володя держал меня на дистанции. А я лишь убеждала себя, что мне хватает и тех встреч, которые он мне изредка дарил…
Но эти мысли тут же меня покинули, едва я прочитала в его глазах откровенную страсть. Значит, ему тоже понравилось ощущение моего превосходства над ним. В тот же миг я оказалась на нём сверху, после чего уверенно отымела его в позе наездницы. Причём для меня это оказалась не меньшим потрясением, чем для него.
Ведь раньше я всегда была покорной овечкой. Считала, что во всём должна подчиняться мужчине, предугадывая его сексуальные желания. А всё потому, что прекрасно понимала: как женщина я ничего собой не представляю… Но в этот раз всё происходило не так, как обычно. Это не он меня трахал, а я его. И мне это безумно нравилось! Словно в горячечном бреду я двигалась ему навстречу, насаживалась на его член вопреки откровенной боли, которая заводила меня подобно афродизиаку. Владимир лишь поддерживал меня под ягодицы, сжимая их с довольно ощутимой силой. А ведь раньше он никогда себе этого не позволял. Обращался со мной как с дорогой коллекционной куклой, до которой нельзя дотронуться. Но не в этот раз…
Когда мы пришли в себя, Володя посмотрел на меня так, будто увидел меня впервые. От этого моё сердце вновь забилось как сумасшедшее, заставив меня замереть от счастья. Но, сколько бы я не радовалась, увы, ничего не изменилось. Я это поняла почти сразу, увидев хорошо скрываемую ненависть в его глазах…
2. Глава 1
Когда я впервые ослушалась отца, он меня избил.
В тот день я пришла из института с наколкой. Сделала её ему назло, в качестве протеста, несмотря на его запрет. Маленькая изящная бабочка чуть выше щиколотки — это все, на что я осмелилась. Но и этого вполне хватило для моего наказания.
Но, несмотря на своё унизительное потрясение, в душе я всегда была к этому готова. Как-никак, наблюдая из года в год за тем, как он подымал на маму руку, знала, что и меня когда-нибудь постигнет та же участь. Тем более, в отличие от своей матери у меня не наблюдалось её врождённого терпения и покорности. Моя мама всегда отличалась повышенным человеколюбием (недаром отец называл её «мать Тереза»), но вот сила духа никогда не входила в число её достоинств. Поэтому она терпела, мучилась, но даже и не помышляла о разводе с отцом. Хотя, её тоже можно понять. Мой отец вряд ли бы её отпустил, он никогда не расставался с удобными вещами. И уж тем более, никогда в жизни не позволил бы ей уйти вместе со мной. А если бы мама и решилась на такой шаг, то рано или поздно сгинула бы в какой-нибудь лесопосадке, как и все его враги…