— Амбаруссар? — Атаринкэ выглянул в окно своей мастерской и,
бросив инструменты, выпрыгнул в окно, бросаясь на помощь Амрасу. —
Моргот вас задери!
— Торонья? — Маэдрос показался на крыльце дома и тоже сломя
голову рванул вперёд: к призрачному покрывалу безликих, накрывшему
уже большую часть лужайки у дома.
— Отпусти его! — подбежавший первым, побледневший белее снега
менестрель огрел крайнего фантома арфой, но инструмент прошёл
сквозь тёмный силуэт, не причинив ему вреда. — Пошли вон
отсюда!
— Тэльво! Нет! — полупрозрачный Амрод добежал вторым и вылил на
тени, тащившие Амраса, краску из ведра, ручку которого он всё ещё
сжимал в руке. Шевелящая множеством конечностей туманная пелена в
испуге расступилась, и жидкость оказалась на траве.
— Братья, пойте! — быстро сориентировавшись в случившемся,
скомандовал Маэдрос. — Громко!
— Что за бред ты несёшь? — обернулся на него Куруфинвэ, сурово
сдвигая брови и отламывая от яблони ветку потолще. Замахнулся на
атакующих безликих. — Сгиньте, сволочи! Сгорите, твари!
— Что? Петь? — замешкался Макалаурэ, продолжая безуспешно
колотить тени арфой.
— Тэльвооо! — страдая, что ничем не может помочь, душа Амрода
таяла на глазах, становясь легче пушинки: армии прислужников
Мандоса удалось втянуть в свои липкие сети и второго близнеца.
— Пойте! Все вместе! Наша молодость прошла, — Маэдрос
произнёс первые пришедшие на ум слова. Сначала речитативом, потом
его глухой голос окреп и над исчезавшей во тьме Небытия лужайкой
зазвучала песня. — В чужих краях. Мы боролись против
зла…
— А побеждали страх! — подхватил Куруфинвэ, изо всех
сил лупить тени отломанным суком. От удара или от яростно
выплюнутых слов песни ветвь заискрила и ярко вспыхнула. Безликие
испуганно отступили.
— Мы рубили петли улиц и глотали дым, — присоединился к
ним менестрель. Макалаурэ прекратил бесполезные попытки отогнать
фантомов ударами арфы, перехватил инструмент поудобнее, и его
пальцы ударили по струнам.
— Но однажды мы вернулись к очагам своим… — Амрод сумел
вытянуть из-под чёрной сети брата. Тот наконец-то обрёл дар речи и
прохрипел вслед за близнецом.
— Вот мы и дома, вот мы и дома, кончилась война…
Амбаруссар повалились в обнимку на траву и счастливо засмеялись.
Остальные братья не прекращали петь, сжав кулаки и встав рядом
плечо к плечу.