Книжные шкафы. Диван. Несколько кресел. В глубине — большой письменный стол с зажженной лампой.
Лампу наклонили так, чтобы она освещала кресло перед столом, от этого создавалось ощущение, что сидение очерчено ярким огненным кругом. А вот противоположный угол будто отгородили плотной туманной завесой. Я так и не поняла, кто или что там находилось, хоть и вглядывалась до рези в глазах.
Тяжелые портьеры на окнах были отдернуты, даже створки распахнуты, чтобы впустить в кабинет холодный влажный воздух. Надо же, а из сада света совсем не видно.
В непроницаемой тьме «по ту сторону» чуть слышно скрипнуло.
— Имя? — От негромкого низкого голоса по спине пробежала дрожь.
К чему этот вопрос? Наверняка ведь успели донести, рассказать и даже показать.
— Элис Бэар, — повторила то, что уже говорила драконьей морде.
— Подойдите к столу, — обожгла колким льдом короткая фраза.
Мягкий ворс ковра заглушил шаги. Я неслышно прошла к креслу и остановилась, чтобы услышать такое же равнодушно-безразличное:
— Раздевайтесь!..
Застыла, оглушенная этим приказом. Нет, я, конечно, понимала, что иду сюда не в лаппу играть, не обмениваться комплиментами и не любоваться луной, взявшись за руки — избави пресветлая Каари. Но так сразу? А… поговорить? Представиться, обсудить, подписать договор, показать лицо, наконец?
Повисла пауза.
Я медлила, лихорадочно подыскивая слова. Хозяин дома тоже не торопился вступать в беседу или хоть как-то объясниться. Сидел там, в тени, как паук в паутине и наблюдал, за мелкой мушкой. Как она поступит? Испуганно улетит прочь или подберется поближе? Причем, с любопытством наблюдал, я это чувствовала. Выжидал…
Уйти сейчас? Глупо. Возмутиться? Еще глупее. Но и стоять вот так перед ним... Стоять и молчать, ощущая, как неприятно липнет к телу сырая одежда — очень неуютно. Да что там неуютно — унизительно. Надо все-таки что-то сказать.
— Я… — первое слово прозвучало немного хрипло, и я быстро откашлялась. — Я не…
— Не желаете раздеваться? — бесстрастно откликнулась темнота. — Что ж, не настаиваю. Полагал, вы захотите снять плащ и высушить платье, но, если вам приятнее оставаться в… таком виде, пожалуйста. Не стану отказывать даме в маленьком капризе. Хотя, признаться, дохельмский ковер все-таки жаль, вы на нем уже изрядно наследили.
В холодном голосе мелькнула еле заметная ирония.