— Если костер разожгу, пустите погреться? Вреда не причините? —
спросил, подходя, путник. Он встал на виду у всей лесной братии,
смотрел на них изучающе.
Был он сутул и высок, совсем еще молод, одежда на нем черная
висела, будто с чужого плеча, на лице были следы стертой крови,
голос был сиплый и сорванный, — через силу говорил этот человек. Но
взгляд его был тверд, ни капли страха, только ожидание и
усталость.
— Что ж, ты совсем не боишься, человек? Мы ведь схватим тебя,
переломаем, да мясцо твое съедим, — захихикал тот же голос, что и
прежде.
— Вам же хуже. Огонь почти угас, а ночь морозная, — пожал
плечами путник.
Всколыхнулась, всполошилась лесная нежить. Один из них, похожий
на бородатого старичка, с руками-ветками, прошуршал что-то, и духи
угомонились.
— Пройди сюда, человек, разожги нам костер, но если оплошаешь
или заснешь, мы тебя с потрохами съедим... таков порядок... ты сам
к нам пришел, сам отдался.
Человек подошел поближе, сбросил небольшую суму из связанных
черных тряпок наземь, встал на колени и склонился к углям. «Мне
нужны ветки, — бросил он в сторону. — Несите сухие ветки». И начал
старательно дуть. И будто больно ему было, он срывался на хриплый
кашель и сжимал рукой в рукавице замотанное тканью горло. Но угли
снова разгорались, краснея как драгоценные камни, а когда сверху
шлепнулась охапка хвороста, принесенная лешаком, человек
рассерженно и хрипло рявкнул: «Сухие же, я сказал! с этим гореть
ничего не будет!»
«Экий ты сердитый», — засмеялся женским голосом кто-то косматый
напротив него, и слегка дохнул на хворост — от веток рванулся пар
вверх, и человек одобрительно хмыкнул. Из мешочка на поясе он вынул
огниво, выложил сухую тряпочку под хворост и неумело, но усердно
стал разжигать огонь. Чувствовал, как столпились вокруг лесные духи
и как они вздрагивают, когда от удара по кресалу рассыпаются
звездчатые искры. С третьего удара тряпочка занялась, да и угли
прежнего костра уже не дремали, ветки начали потихоньку тлеть.
Лешаки натаскали хворосту, который снова высушило то же косматое
создание, и скоро костер взвился сильно и жарко, освещая черные
деревья до самых макушек.
Пусть и голодно, да без тепла в такой холод не переночевать.
Многим из них и холод не страшен — заснут только, но некоторые
могут вовсе замерзнуть, стать такими же стылыми корягами и пнями,
каких в лесу полно, и уж никто их весной не добудится. Потому и
любят лесные пугать человечков, которые ночуют у костра, чтобы
прогнать их и самим погреться, набраться тепла про запас.