- Вы все время рисуете одно и то же
лицо.
Наставник был стар, умен и
профессионален. Живописец будто застрял во времени, оставшись
где-то в шестидесятых, причем не советских. Твидовый пиджак,
галстук-бабочка, еще с десяток трудноуловимых деталей - все это
больше соответствовало персонажу из какого-нибудь английского
сериала времен расцвета ВВС. Консервативный профессор почтенного
колледжа - вот первая ассоциация, которая пришла на ум Бесу и с той
поры не отпускала.
- Вы ошибаетесь, - сумрачно отозвался
кибернетик. - Я стараюсь разнообразить процесс.
Он качнул головой в сторону
кривобокой этажерки из стальных уголков и прессованного картона,
где покоилась толстая - в три пальца высотой - пачка разрисованных
листов. Наставник не мог их видеть, но знал, о чем говорит ученик.
Старый живописец грустно и чуть покровительственно улыбнулся.
- Вот именно, - пояснил он. -
Стараетесь разнообразить, но ваше подсознание... - старческий палец
коснулся виска, иллюстрируя наглядно дальнейшие слова. - Заперто в
клетке одного лишь образа. Это незаметно если смотреть один-два
наброска, но при большой выборке становится очевидным...
- Я не понимаю, - Бес поджал губы.
Разговор ему не нравился, однако прерывать сеанс было бы глупо. И
накладно, поскольку за каждый урок плата шла вперед.
- У вас в голове будто засел некий
образ, один вполне определенный человек, чье лицо вы пытаетесь
нарисовать. Мужчина, женщина, ребенок, не имеет значения, в каждом
образе проглядывают вполне определенные черты.
Художник с извиняющимся видом развел
руками, улыбнулся, близоруко щурясь за толстыми стеклами старых
очков. Бес подавил желание ответить жесткой отповедью насчет того,
что образы в его голове никого не касаются. А нанятый учитель
портретист должен квалифицированно исполнять щедро оплаченную
работу, и попытки расшифровать тайны подсознания ученика в эту
работу никак не входят.
- Знаете... - художник замялся,
поправил бабочку на тощей шее нервическим жестом, как человек,
начавший фразу и на полуслове задумавшийся, а стоит ли
продолжать?
- Говорите, прошу вас, это важно для
меня, - Бес попытался улыбнуться как можно дружелюбнее. Он
чувствовал, что выходит неубедительно, сказалась привычка хмуриться
и носить маску предупреждающей угрозы, дескать, отлезь, а то
нарвешься! Однако на старика, видимо, подействовало.