– Михаил Семёнович! Может чаю? –
мягкий голос успокаивает присутствующих и ласкает слух.
Захотелось обнять ее и расцеловать.
Она всегда спасала меня. Словно чувствовала, когда мне нужна
помощь.
Как только я попала сюда, Рая была
самой обычной няней в ясельной группе. По счастливой случайности
это была моя группа. До пяти лет я называла ее мамой, но после мне
стало немного некомфортно от такого общения. Однако, стоило мне
разволноваться или разозлиться, я все равно выкрикивала не ее имя.
Она словно взрослела вместе с нами. Вскоре Раиса получила
образование и стала следить за поведением детей в Доме. Два года
назад она стала главной по воспитательной работе.
Лучше человека я не знала. Ее любили
все, включая меня.
– Не откажусь, – заигрывающим тоном
произнес участковый, чуть ли не падая к ее ногам.
На душе стало спокойнее, потому как,
если мама пришла одна, значит директора нет. Скорее всего он укатил
к своей любовнице в город, и до обеда его можно не опасаться.
Мы прошли по коридору и свернули в
пустую столовую. Хорошо что все встают в восемь и приходят сюда к
девяти, иначе я бы не осилила сотню глаз на собственной
провинившейся персоне.
Из кухни доносилась приглушенная
ругань и шкворчание, Рая проводила нас к преподавательским столам и
умчала, цокая каблуками, за неприметную дверь. Через минуту на
столе стояла порция завтрака для меня, чай и печенье для взрослых и
протокол задержания, что достал дядь Миша.
Первым делом женщина взяла и
прочитала документ. Тяжело вздохнув, взглянула на меня и неожиданно
произнесла:
– Вторая драка за месяц! Тебе секции
борьбы не хватает?!
Я хмыкнула. Мне ее даже слишком – там
меня только и бьют. Хорошо хоть синяки быстро сходят, иначе бы вся
синяя ходила.
А насчёт первой, так это считай и не
драка была. Так, с Барсиком дурачились, а он упал с лестницы и
указательный палец на руке сломал.
Не стала отвечать, это у нее
риторические вопросы посыпались.
– Когда ты уже повзрослеешь?
Красивый у нее голос, мелодичный.
Пока не повторишь в голове фразу два раза, не поймёшь, что она
ругается.
Видимо никогда не повзрослею. Да и
толку в этом я не видела. Оставаясь ребёнком, можно творить
глупости, не переживать о проблемах и наслаждаться жизнью. Взрослым
этого не дано.
– Прости… мам, – опустила глаза в пол
я.
Стыдно, конечно, но лишь за то, что
опять попалась. Шестнадцать лет, а так и не научилась не влипать в
неприятности. По документам мне, кстати, было пятнадцать. Не знаю
кто ошибся, но в свидетельстве о рождении написали совсем другую
дату – перенесли на полгода. Так что в Доме мне придётся остаться
чуть на дольше.