Проснулся от настойчивого стука по стеклу. Дед будил меня,
оповещая о прибытии в станицу. Точнее даже, к мощным воротам в
высоком деревянном заборе, за которым, как выяснилось, находилось
семейное гнездовье Митиано — бревенчатый сруб, обозвать который
избой язык не поворачивался. Скорее, это можно было назвать
теремом. Добротно сложенное здание в два этажа и ещё несколько
хозяйственных пристроек.
Неплохо живут эти красномордые. Если только, конечно, жилища у
остальных такие же. А то, может, это местных кулаков резиденция, а
все прочие жители в халупах-развалюшках ютятся и прозябают.
Но нет, после того, как я помог вытащить из машины и занести в
дом раненого, с чистой совестью передав его родственникам, а те
отправили шебутного босоногого мальца за бабкой-знахаркой, наша
конная процессия отправилась дальше. И я сумел убедиться, что в
станице народ живёт не бедствуя, а вполне себе даже припеваючи.
Правда, чтобы понять это, пришлось вновь пересесть на коня. Потому
как высокие деревянные заборы, огораживающие все до одного участки,
не давали ничего рассмотреть из окон автомобиля.
К тому же желание сидеть в машине у меня напрочь отбивал сильный
запах крови, набежавшей из Митиано и испортившей салон. Отмывать
всё это бесполезно. Только выбрасывать. Причём вместе с машиной. Мы
ж не зря её на буксире тащили. Бензобак и впрямь оказался пробитым,
и потеря горючего не оставляла другого выбора. Смогут ли местные
умельцы залатать дыру, и найду ли я потом подходящее топливо — не
известно. Но почему-то казалось, что вряд ли. Бензоколонкой в
станице даже и не пахло.
— С возвращением вас, храбрые воины! — гостеприимно распахнув
объятия, весьма пафосно поприветствовал нас пожилой и довольно
полный человек. Стоял он на высоком резном крыльце такого же, как и
все здесь, деревянного особняка, до которого мы, проехав
практически через всё поселение, наконец-то добрались.
Забавный типчик. Лет за пятьдесят, немного взлохмаченная тёмная
шевелюра, распахнутый и гордо демонстрирующий солидное пузо длинный
зелёный камзол поверх белой сорочки, расстёгнутой чуть ли не до
пупа. Короткие тёмно-коричневые бриджи. Высокие светлые гетры и
кожаные тупоносые туфли с большими блестящими металлическими
пряжками вместо шнурков.
Удостовериться в том, что это обычный человек, удалось, лишь
поднявшись на крыльцо вслед за старым орком. Хоть и была рожа этого
радостно встречающего нас товарища почти такой же красной, как у
деда, но относительно невысокий рост, нормальные ровные зубы и
вполне привычные черты лица однозначно указывали на принадлежность
индивидуума к человеческой породе. А краснота кожи, скорее всего,
являлась следствием неумеренного потребления горячительных
напитков. Встретившим нас амбре легко можно было сбить с ног
подошедшего слишком близко и неготового к перегарной атаке
собеседника.