. Французская нация связана с именами Наполеона и де Голля, американская – Джорджа Вашингтона, Авраама Линкольна и Франклина Делано Рузвельта, русская – с именем Петра Великого, советская – с именами Ленина и Сталина. Это если речь идет об ипостаси «политическая нация», но и в ипостаси «культурная нация» соответствующие ряды выстраиваются. Человек, персонифицирующий национальную идею, появляется не каждый век и не в каждой стране, но, однажды появившись, он активизирует и ускоряет процесс самопознания нации, который равнозначен национальной идее. Надо ли уточнять, что ни Анна Иоанновна, ни Павел Петрович, ни Борис Николаевич подобными персонификаторами не являются и являться не могут – отсюда и затруднения государственных разработчиков национальной идеи, отсюда и замалчивание ими этого немаловажного ее аспекта. Да и вообще – не в это бы царствование и не этого царя порученцам толковать о национальной идее!
Национальная идея не тождественна национальной гордости, хотя связаны они весьма тесно, а национальная самокритика по типу «Люблю отчизну я, но странною любовью» – это все же формула интеллигентской рефлексии. Национальная идея конструктивна и лишь во вторую очередь «духоподъемна», а национальная гордость зиждется на – личном или коллективном – самообольщении. Национальная идея различает, а национальная гордость величает и, величая, сплошь и рядом оборачивается ложными претензиями (и притязаниями). Но попытка выстроить национальную идею, полностью исключив из нее элемент национальной гордости (по подозрению в национализме или в империализме), как и произошло с горе-теоретиками придворного розлива, обречена на провал.
Политическая, культурная и этническая нации представляют собой в идеальном случае триединство, но на практике лишь стремятся к его достижению. И беспроблемных наций в этом смысле нет, имеются только более проблемные и менее проблемные. У нас в силу факторов, обозначенных или подразумеваемых выше, ситуация носит остро проблемный характер. На наш взгляд, дело обстоит сейчас так.
Фундамент национальной идеи (доктрина осажденной крепости) расшатан целенаправленной и лукавой пропагандой общечеловеческих ценностей, интеграции в мировое (западное) сообщество, дикого, не признающего границ рынка (и как оборотная сторона – пропагандой буржуазного индивидуализма в его самых примитивных и низменных формах). Расшатан поражением в холодной войне, демонтажом идеологии (в том числе демонтажом таких идеологических институтов, как образование и культура), расшатан выраженным антипатриотизмом власти и ее феноменальной безответственностью перед собственным народом (односторонний разрыв социального контракта, потворство экономической, прежде всего, преступности, коррупция, неплатежи как форма издевательства над гражданами, неоднократная – в той или иной форме – конфискация сбережений и многое другое). Расшатан судьбой армии, армейского имущества и ВПК. Расшатан распадом СССР и равнодушием государства к оставшимся за искусственным и случайным рубежом соотечественникам. Ощущение «Мое государство защищает меня, поэтому я буду защищать свое государство» не то чтобы исчезло начисто, но власти делают все для того, чтобы оно исчезло. Постоянно подбрасывая и муссируя идею о конфедерализации (желательной, возможной, вынужденной, неизбежной – эти нюансы не имеют значения), а следовательно, о распаде уже и ныне существующей Федерации. В том же направлении работают, опираясь на доморощенных агентов влияния, и западные спецслужбы.